А Дана осталась. Осталась одна. Она медленно рухнула на одну из деревянных ступеней.
«Ну вот ты и свободна. Так почему же ты не рада…»
– Миссис Хард? – у основания лестницы остановился Джеймс, увидев сидящую там потерянную Дану. – Могу я вам помочь?
– Вряд ли, – прошептала она, давясь своими же солеными слезами.
Но дворецкий продолжал стоять рядом с ней.
– Он хочет развода, Джеймс.
– А разве развода хотите не вы?
– Я просто хотела чего-то добиться! Я хотела быть самодостаточной! Я хотела стать независимой! А стала, всего лишь, миссис Хард.
– Разве стать миссис Хард не значит добиться всего, чего вы так хотели?
Но Дана больше ничего не говорила, она плакала, утопив лицо в своих ладонях.
Старый дворецкий вздохнул и заговорил снова:
– Единственное, о чем прошу, это больше не доставлять проблем мистеру Харду. Он очень тяжело переживал уход матери и вот, вновь, женщина, которую он любит покидает его. Александр заслужил быть счастливым, и, если, вы не хотите делать его таковым, позвольте сделать это другим, – как всегда уважительно чуть склонил голову Джеймс и пошел в сад.
– Я все испортила, – прошептала она, захлёбываясь слезами, – я все испортила!
Ей не спалось. Было уже три ночи, а Александр так и не пришел. Дана хотела поговорить с ним, обсудить все то, что произошло. Возможно, попросить прощения. Просто вернуться в Сидней к родителям, сделать вид, что ничего не было, она уже не могла. Дана точно и ясно осознала, что Алекс привязал ее к себе крепко-накрепко и разорвать эту связь она не в силах.
Ну где он ходит? Он ушел на работу? Но он был в джинсах. К друзьям? К женщине? Амелия в городе? Эвелин?
Дана металась по комнате, и когда Алекс вернулся домой на рассвете с довольной и совершенно пьяной улыбкой на устах, она была в ярости.
– Где ты был?!
Он удивленно уставился на нее:
– Какого черта ты все ещё здесь?!
У Даны руки задрожали. Она и правда потеряла его? Правда?
Девушка шагнула к нему, но он покачал головой и угрюмо хмыкнул:
– Все, наигрались. Нужно потрахаться, найди другого идиота.
– Александр…
– Ты опять не слушаешь.
– Но, Алекс!
– Я устал от тебя! – рявкнул он. – От твоих выходок, от твоего безразличия! Ты невыносима! Я думал ты другая, думал необыкновенная! Но ты обычная глупая девка, что не видит дальше собственного носа! Единственный кто тебя волнует, это ты сама! Я хочу! Мне надо! – заорал Хард. – Все это время, я только и жил твоими заботами! Только и жил, спасая тебя идиотку от толп журналюг, потому что твой язык неимоверно пакостная вещь! – и резко смолк. – Но теперь, ты сама за себя. Делай, что угодно. Гуляй, развлекайся. Все. Я вернул тебе твою свободу. Теперь и ты мне мою верни, – холодный взгляд этих серых глаз ей все объяснил.
