– Я могу рассказать тебе лишь то, что известно Комитету. Ты сама Ланкаст и должна знать больше нашего. Мир чертовски огромная штука, а людей в нем чертовски много. Однако для Ланкастов они делятся всего на три категории. Жизнь человека – это череда событий, следующих одно за другим, как выстроенные фишки домино, уронишь одну, и за ней последует другая, так и с нами, совершим одно действие, это повлечет последствия. То, какой выбор на перепутье мы сделаем, определит нашу судьбу. Большинство наших решений и действий как-то влияют на жизнь других людей, изменяют ее, принуждают к неверным, не свойственным им действиям, слишком много вариантов этого влияния. В результате любого вашего действия может оказаться, что вы утром наступили на ногу человеку, испортив ему настроение, он на работе наорал на подчиненного, который из-за этого совершил ошибку в своей работе и, допустим, отправил документы не на тот адрес. Кто должен был, документы не получил, и отсюда пошли соответствующие последствия, а все началось из-за того, что сделали вы. В общем Ланкасты видят эту паутину, они знают о самых важных событиях в жизни каждого человека и следят за тем, чтобы все шло по плану. Любая такая цепь событий может привести к неверному решению главы государства и тогда только они знают, что будет. Если вдруг что-то пойдет не так, от них требуется проследить самый незначительный ущерб и направить измененную линию судьбы в нужно русло. Из-за важности человека в судьбе мира, для них люди делятся на тех, кто еще не оказал влияние и не пережил важный этап своей жизни и тех, у кого все позади. Людей, в чьей судьбе Ланкаст не увидит ничего существенного они имеют право убивать. Остальных трогать запрещено. По крайней мере этому учат в академии Комитета, пытаясь втолковать бестолковым стажерам, ради чего мы созданы и за что ведем войну, – пока Кайс рассказывал, я судорожно осматривалась по сторонам, пытаясь понять, почему он не беспокоится о том, что нас могут подслушать. Люди конечно косились в нашу сторону, но всего на пару секунд. «На каком языке он со мной разговаривает?» – это было единственное разумное объяснение спокойствия собеседника. Виктор по английски-то с трудом говорил, но возможно и это ложь. Откинув от себя мысли про Виктора, попыталась дать себе установку, что все мне известное про этого человека – сплошное вранье. Вернувшись к голосу собеседника и тому, что он говорил, я пыталась это осмыслить. В голове плохо укладывалась мысль о том, что Ланкасты видят судьбы людей. Каким образом? Неужели для них над человеком стоит стена текста его будущего, как ник над персонажем? Заказав у проходившей мимо официантки воды без газа, я пожалела, что хотела все знать, – как нам стало известно, некоторые решения людей принимаются вовсе не ими самими, а навязаны Ланкастом. Проследив, на кого и как оно подействует и полностью удовлетворившись результатом, Ланкаст оставляет эту паутину и принимается за другую. Мы же хотим сами решать свою судьбу, и быть уверенными, что поступаем так, как того хотим, а не потому-что кто-то подумал, словно так правильней. Не спрашивай, как именно они это делают, я не Ланкаст, этого я не знаю, – у меня же в голове крутилась мысль о том, чего еще я о себе теперь не знаю, и какие новые умения должны будут открыться благодаря этому? Решив пока не зацикливаться на том, чего не понимаю, попробовала вернуть тему к более понятному руслу.
