Его гораздо проще оттолкнуть.
Закрылись двери. – Доброго покоя.
Когда нет сил, я прихожу взглянуть,
Как из обломков над истлевшим телом
Вздымается оливковое древо.
21.09.18.
Постапокалиптические октавы. Часть III. Три минус два
Рассудок подчинён реестру правил:
Три минус два – не три без одного.
Наивен тот, кто логику поставил
В основу мира, павшего на дно
Вселенской скорби, континенты ранив.
Семь миллиардов в минус. Не дано
Найти ответа – два в уме осталось,
А может двое – эдакая малость
По меркам чисел. Иррационально
Значение числа под спудом тьмы
Людских сердец. Удел живых печальней,
Чем спящих вечным сном. Не слепы мы,
Но бесконечна ночь необычайно,
Хоть бесконечность не вместят умы,
Поэтому здесь многие безумны,
И ритуальные стрекочут бубны,
Субтильной тишине ломая рёбра,
Но лично мне всё чаще всё равно.
Я восстанавливаю зыбкий образ,
Фантомных нитей вязь веретеном
Сознания являя – тусклой охрой.
Три минус два и три без одного
– Одно и то же – для того наука,
Кто с дочкой и женой навек в разлуке.
19.10.18.
Постапокалиптические октавы. Часть IV. Жрица
Ни альтруизма, ни энтузиазма,
Ни ампулы морфина за душой.
Вдобавок, струпья выглядят заразно.
Досадно: молод и неплох собой,
Но чуда от меня он ждёт напрасно.
Придётся отыграть перед толпой
Спектакль с жертвенником и сожженьем.
В его глазах мерцает отраженье
Моё, из прошлого: в лучах томится
Рассветного свеченья у окна
Проклятой хирургической больницы.
Всё так же в белом. Эта белизна
Засела глубоко в печёнках. Длится
Кошмарное виденье. В чём вина
Безмала всемогущей жрицы? Если
Не жертвоприношения, исчезли б
Ослабленные темнотой и стужей
Разнузданной, инертные тела,
Что не назвать людьми. Бездольным нужен
Умелый кукловод. Я не вольна
Вернуть им свет из разноцветных кружев,
Вселить надежду смею же сполна.
На чёрный мрамор россыпь тёплых капель.
Из многих зол я выбираю скальпель.
01.12.18.
Постапокалиптические октавы. Часть V. Утраты
«Утраты пробуждают в людях монстров.
Тревожные, очнувшись ото сна,
Те рвутся изнутри, стремясь с упорством,
Увидеть свет. Тугая пелена
– Людское тело. Благо, зубы остры.
Мешало сердце… разве их вина?
И человек едва ли в том повинен,
Что бессердечным будет он отныне».
– Сказанье это мне читала мама:
Ещё тогда – до вечной темноты.
Я понимаю, отчего багряным
Исходят снега свежие бинты
Под ореолами горящих рьяно
Чугунных баков и, отбросив стыд,
Я знаю, почему любой живущий
Тлетворством упивается всё пуще.
Кто выжил – безнаказанно свободен,
И это наш единственный закон.
