Но этот Важный любит наблюдать
Явления такого рода.
Его смешит моя природа
И дерзость нежелания признать
Беспомощность в стремленье обладать
Судьбою, не доставшейся по праву.
В который раз, принёс свою отраву
И требует безропотно глотать.
09.05.15.
Смотритель маяка
Проснувшись в три, я чётко осознал:
Начальный пункт – не более, чем точка
Отсчёта и опоры. Интеграл
И тот ещё немыслимо извлечь.
Каков мой путь? Здесь статика и только.
Я встал с кровати. Вкрадчивая речь
Клубками змей, шипящих: «Завтра. Завтра»,
Точила камни каждою волной
В подножье маяка, что и на картах
Не отыскать. Но это наважденье
Губительно. По лестнице гнилой
Спустившись в аппаратную, волненьем
Помех интерферентных, раздражён,
Бутылку недопитого портвейна
Я взял за горло. Славься, Посейдон!
Гори креплёным пламенем, нутро!
Тому, кто связь утратил, несомненно,
Нефритовое дно предрешено.
Но разве это было не цинично:
Надежды переменных приравнять
К отчаянью константы? По привычке
Я вырвал лист из ветхого журнала
И, населив гурьбой координат,
Вложил в стеклянную гортань. Бывало,
Письмо стихии взбалмошной предав,
Я представлял безжалостные всплески,
Стирающие контуры держав
И континентов, будто из под ног
У каждого ушла земля. Пусть мерзко,
Но мнилось мне, что я не одинок.
23.03.22.
Постапокалиптические октавы. Часть I. Пролог
Ума не нужно – оборвать эпоху.
Ума не нужно много для чего.
Безумцы собирают мир по крохам,
Суют в своё разбитое чело,
Но нет в том прока – им всё так же плохо.
Светило покачнулось и ушло
За смурый полог. Видимо, возврату
Уже не подлежит… да и не надо.
Достаточно всего одной причины:
Здесь абсолютно не на что смотреть.
Седые дети, бледные мужчины
Самозабвенно прославляют смерть.
Мы выбрали неверную доктрину
И следовать обязаны ей впредь,
Поскольку признавать свои ошибки
Для выживших в тот день, страшнее пытки.
02.09.18.
Постапокалиптические октавы. Часть II. Метро
Уместно ли считать те вспышки снами?
Не понимаю, что такое сон.
Я вижу лето, солнечные дали,
Беспечную игру прибрежных волн.
Она ступает мокрыми ногами
На пламенный песок. Мерцанье. Звон…
И возвращаясь в мир, лишённый света,
Пытаюсь вспомнить, было ли всё это,
Но я не знаю, к лучшему, возможно.
Бреду к опустошённому метро
(Спускаюсь каждый раз, когда тревожно),
Обшарпанное, волглое нутро
Которого, таит прискорбным прошлым
Изломанный состав, но до того,
Как расцвели коралловые взрывы,
Она сжимала зёрнышко оливы
В ладони тёплой, на перроне стоя,
Не ведая, что оборвётся путь.
Предчувствие беды не паранойя:
