Эта бестактность заставила меня опешить, и я с волнением взглянула на любимого: к моему облегчению, Седрик приветливо улыбнулся, словно соглашаясь с моей матерью.
– Почему ты не позвонила, что вы уже здесь? Папа приехал бы за вами на автовокзал, – спросила мама, когда мы зашли в дом.
Мне было трудно сосредоточиться на новых обстоятельствах, и я то и дело бросала взгляды на Седрика – он заносил в дом наши сумки. Проходя мимо меня, он шепнул мне: «Не волнуйся за меня, я в полном порядке», и у меня отлегло от сердца.
– Так не хватает Ютнер! Когда я приезжала, она всегда встречала меня и даже повизгивала от счастья… До сих пор не могу поверить, что ее нет! – с чувством сказала я маме. На глаза вдруг навернулись слезы от этих воспоминаний.
– Увы, моя дорогая… Но ты можешь пойти на ее могилку: мы похоронили ее на кладбище для домашних животных, в Богнице. – Мама участливо погладила меня по руке. – Мы поставили ей красивый надгробный памятник, вот, сама увидишь.
– Да, мы обязательно туда поедем… Седрик, ты поедешь со мной?
– Конечно, – улыбнулся он.
Улыбка Седрика подбодрила меня, и, быстро смахнув со щеки покатившуюся по ней слезу, я тоже улыбнулась и с благодарностью посмотрела на возлюбленного. Он лишь крепче сжал мою ладонь.
– Мам, а что за машина во дворе? – спросила я маму.
– Мы хотели сделать тебе сюрприз, но ты его немного испортила! – ответила она.
– Что? – не поняла я. Неужели родители купили ее?
– Мы приобрели ее у одного старого папиного друга – он продал ее довольно дешево, а сам купил новую. А ты взяла и приехала сама!
– Зато сделала вам сюрприз! – улыбнулась я.
Мама взяла меня за руку и, казалось, не могла на меня насмотреться: она светилась от счастья и шепнула мне, что Седрик удивительно красив.
А я? К своему стыду я не испытывала той же радости, что наполняла сейчас мою маму. Да, несомненно, я была рада, ведь я давно не видела родителей и наконец-то приехала в родной дом, но все же, теперь моим истинным домом была Прага, а не Брно, в котором я родилась и выросла. Конечно же, из-за Седрика. Теперь Брно был для меня всего лишь временным пристанищем и городом, в котором живут мои родители. И не более. Наверно, мне должно было быть стыдно за это.
– Проведи своего парнишку в комнату для гостей, – сказала мне мама. Она взяла наши пальто и повесила их в гардероб. – А я пока поставлю чайник, хорошо, что я еще с утра все приготовила, ведь вы, конечно, проголодались, мои бедные дети! – И, улыбнувшись Седрику, она пошла на кухню.
