Она почувствовала, как короткие волосы на задней части её шеи начали трепетать и услышала этот знакомый приглушённый шёпот чего-то в отдалённом участке своего мозга. Она быстро закрыла коробочку, встала на ноги и отошла назад.
Эта чёртова штука. Как же я не люблю её. Как же я её ненавижу
Она задрожала, слушая эхо голоса Фарриса в тусклой тишине гаража, вспоминая его бледное и болезненное лицо, конечности как у полевого пугала, гниющие или отсутствующие зубы.
И затем его последние слова вернулись к ней, фактически умоляя к тому времени:
Это единственное место, куда они не придут за ней. Тебе нужно попытаться, Гвенди прежде, чем не стало слишком поздно. Ты единственная, кому я доверяю.
Почему мне? Спросила она, едва узнавая звучание собственного голоса.
Она ждала ответа, но никакого ответа не пришло. Конечно же не от Бога, спрашивающего её, была ли она в те времена, когда Он сотворил мир.
Призывая свою храбрость, она снова взобралась на лестницу и возвратила картонную коробку в её укромное место на самой высокой полке. Закрывая дверь гаража, она не помнила последний раз, когда делала это, Гвенди зашла обратно в кухню и налила себе чашку горячего кофе. Она прихлёбывала её, наблюдая в окно над раковиной за покрытым снегом задним двориком, снова обещая себе, что она расскажет Раяну всё. Она была слишком старой и слишком напуганной, чтобы заниматься этим в одиночку в этот раз – третий раз на счастье, подумала она, но даже более этого, она была должна своему мужу правду после всех этих лет, и будет хорошо наконец-то рассказать её ему, чертовски хорошо.
Но разговор должен будет подождать до более позднего часа сегодня вечером.
У неё был тяжёлый, занятой день, который нужно было прожить.
Каждый год ярким ранним утром в день чёрной пятницы (день скидок в супермаркетах – ), её старая подруга Бриджетт Дэсхардин заезжает за ней и садит её в машину. Тогда они обычно заказывают быстрый завтрак в столовой Касл Рока, прежде чем отправляться в девяностоминутную поездку в Портленд. Когда они наконец-то добираются туда, они завязывают свои кроссовки-Рибоксы и проводят день смело толкаясь в толпах народа ни в одном, даже ни в двух, а в целых трёх самых больших торговых центрах города. Обычно они возвращаются домой поздно вечером, багажник с задним сиденьем ярко красного БМВ Бриджетт заполненным магазинными пакетами и коробками с подарками, хвастаясь о выгодных предложениях и скидках, которых им удалось сорвать, и жалуясь насчёт распухших ступней из-за всего этого хождения и сухих губ из-за всего этого говорения. И из-за всех этих приветствий тоже: потому что удивительно большое количество людей до сих пор узнаёт Гвенди с тех времён, когда она занимала место в Палате Представителей. Для некоторых из этих людей, Гвенди Питерсон фактически была старым семейным другом, она была частью их жизни достаточно долго. Если отложить образ политической «полузвезды», Рождественский шоппинг являлся семейной традицией, которую Гвенди всегда обожала и ждала. И в большинстве своём ей нравились люди.
