– То есть?
– Это самая повреждаемая кость вовремя защиты от ножа. Кроме того, у полиции был подозреваемый, но дело закрыли, суда так и не было.
– Почему?
– Потому что подозреваемому было тринадцать лет. Это был их сын
– Очень интересно. В бумагах, которые вы прислали про него нет ни слова.
– Да. О нем не упоминается нигде. Нет информации о том, что его допрашивали, он не давал показаний в суде. Между тем, можете проверить в архивах – у Тесновых был сын.
– Так может достаточно поговорить с ним?
– Возможно, и это еще одна причина, по которой я обратился именно к вам. После того случая он исчез.
– Как это?
– Как исчезают – был человек и нет человека. Никто его больше не видел.
– Вы пробовали обращаться в полицию? Возобновить расследование?
– Конечно. Все без толку. Одни отписки.
На следующий день погода, наконец, испортилась и стала напоминать осеннюю. С ночи зарядил мелкий моросящий дождик, нудно и тихо стучавший по козырьку балкона. Он слышал его сквозь беспокойный сон, в котором вновь переживал ДТП трехлетней давности. Ему снились санитары с размытыми лицами. Они склонялись над ним, светили фонариком в глаза и рассуждали о парадоксах человеческого сознания.
Ближе к обеду Михаил отправился в Артюхино. Ему хотелось посмотреть на то, что осталось от дома. К счастью, по какой-то причине он так и не был снесен, и продолжал медленно ветшать.
Он проехал под поднятым шлагбаумом: мимо заброшенного домика охраны с заколоченными окнами – на территорию поселка. Судя по змеящимся трещинам и огромным выбоинам, дорогу давно не приводили в порядок. Газоны заросли некошеной травой.
Дом Тесновых находился на окраине. Сразу за ним начиналось заброшенное поросшее молодым ельником поле. Забор вокруг дома оказался наполовину разобранным, на воротах не было замка, створки были стянуты проволокой с потрескавшейся крошащейся изоляцией.
Пройдя внутрь он увидел разросшиеся кусты и поросшие травой дорожки. Стены покрылись мхом и грязью. Металлическая дверь, снятая с петель, лежала на ступенях. Михаил осторожно вошел в темный проем.
Все что по какой-то причине избежало огня и могло представлять ценность или хоть какой-то интерес для жителей окрестных домов было растащено. В широком холле первого этажа даже содрали напольное покрытие, и разобрали лестницу. Оставшаяся мебель, сваленная в кучи, медленно гнила и превращалась в труху.
Прислонив ладонь к холодной все еще черной от копоти стене, он ощутил лишь усталость и разочарование. Осмотр дома ничего не дал: он был мертв, все призраки прошлого давно покинули его, ничто не могло подсказать, как произошло убийство, и в чьем теле он пребывал, когда стоял в холле с ножом в руке.
