Я наконец смогла моргнуть. Боже, ну и отец же у него! Кошмар!
Мой тоже не подарок, но он хоть ушел и больше не маячит на горизонте. А этот же хочет подмять под себя, будто за его деньги, что он сам тратил на сына, ему ребенок должен по гроб.
Конечно, я еще не знаю всех отношений между ними, но мне уже немного жалко Ярого. Неудивительно, что он стал ненормальным и бешеным. С таким папашей по-другому не выживешь.
И тут вдруг этот самый Николай Георгиевич размахнулся битой и ударил Ярого по плечу. Парень успел сгруппироваться и минимизировать удар, зло взглянул на отца и сказал:
– Я давно совершеннолетний. Я сам выберу свое окружение.
– Ты обещал, что, если я дам тебе играть в баскетбол, ты будешь слушаться.
– Я не собака. Заведи себе овчарку. Лучше немецкую.
– Хорошо. – Отец Ярого вдруг посмотрел прямо на меня.
Нехорошо так посмотрел. Обещающе.
Ярый мигом встал передо мной, оттесняя меня, но не к выходу, а к еще одной двери.
– Спрячься пока там и не выходи, пока я сам за тобой не приду.
И буквально втолкнул меня в туалет.
Через несколько секунд раздался такой шум, будто в комнату ворвался слон и стал все громить. Я вся сжалась, завертела головой по сторонам и для безопасности спряталась в душ. Закрыла дверь и обозвала себя последней трусихой.
Вдруг там отец сына убивает, а я веду себя так низко?
Но Ярый сказал не высовываться. Как же быть?
В дверь врезался кое-кто тяжелый. Об пол разбилось что-то стеклянное. В щепки разлетелось нечто деревянное.
Я представила Ярого с пробитой головой на полу.
Оцепенение, что несколько секунд крючком скручивало мои пальцы, внезапно отпустило. Внутри будто пружина сработала, и я выскочила из душевой кабинки.
Такой отец может и убить. Нет, это даже не отец – это монстр какой-то!
Из туалета прихватила первое, что попало под руку. Дверью подвинула разбитое кресло, что мешало открытию, и едва протиснулась на выход.
– Ершик? – Николай Георгиевич замер с битой на замахе.
– Страшное оружие, между прочим. Вы только представьте количество вредных бактерий, что живет и размножается там! При попадании на слизистые стопроцентно наступит заражение, которое возведет вас на фаянсовый трон минимум на три дня! Обещаю!
Конечно, я нагнетала. Ну а как иначе? Спасать парня надо! Душа болит у меня, когда несправедливо с кем-то поступают. Ярослав, конечно, сам тот еще кадр, но отец у него настоящий деспот.
Ярый держал перед собой подушку, и самым ужасным для меня было выражение его лица, отражающее полную замкнутость. Будто он эмоционально отгородился от самого родного человека и просто ждет, когда разрушающий спектакль закончится. Ждет, защищаясь, а не нападая.
