Значит, в академии он из всех узлы вяжет, а отцу-тирану ничего сделать в ответ не может. Ответил бы! Или я чего-то не понимаю?
Ярый не выглядел забитым парнем, тихоней не был. Почему не замахнулся в ответ так же разок? Почему позволяет с собой так обращаться? Потому что этот изверг отец? Разве этого достаточно для того, чтобы унижать человека? Бить его?
И у меня будто что-то перемкнуло. Мне стало так жалко Ярослава, что в груди все сжалось. Я всмотрелась в покрасневшее лицо парня и увидела мелкие шрамы, которые стали особенно видны на порозовевшей коже. Бедный. Сколько же ударов он выдержал?
Я представила маленького мальчика, который страдал от побоев отца, и не смогла сдержаться: выставив ершик перед собой, я бросилась в сторону деспота.
– Кри-и-и-ис! – услышала пораженный окрик Ярослава.
Но я уже впиявила грязный ежик на палочке в щеку пораженному Николаю Георгиевичу.
Наверное, глубоко внутри я думала, что меня, как девочку, не тронут. Именно поэтому была так безрассудно смела.
Когда я увидела биту, что приближалась к моей голове на какой-то сверхскорости, то просто не успела ничего. Даже подумать, что надо спастись, даже отклониться. Да что говорить, я даже моргнуть не успела.
Зато Ярый успел закрыть меня собой. Там, где у меня была голова, у него была грудь. Удар пришелся по ней, потому что парень встал передо мной стеной.
– Папа! – рыкнул он.
И бросился на него, будто я была спусковым механизмом. Словно он мог стерпеть на себе сколько угодно ударов, а вот в сторону другого человека не смог.
Ярый вырвал биту, и отец аж немного присел, словно спружинил коленями. Сила молодости чувствовалась на расстоянии. Опасностью веяло за версту. Николай Георгиевич тоже почувствовал это, раз на два шага отступил.
– Ты не посмеешь ударить отца.
– Ты же позволяешь себе бить сына.
– Это другое. Ты заслужил.
– А человек, что замахивается битой на девушку, не заслужил?
– Ты видела, что она сделала? Она в меня дерьмовым ершиком ткнула. В лицо!
– Она защищала меня.
– Тем более. Ты никто.
Я импульсивно положила руки на спину Ярого и погладила ее.
– Ты человек, не слушай его.
Я не могла терпеть, когда кого-то так унижали. Не могла игнорировать.
– Она тебе подвякивает еще! – поразился его отец и постарался выглянуть из-за Ярого, обращаясь ко мне: – Ты знаешь, что у него ничего нет? Невеста? А нужен он тебе без копейки в кармане? Знаешь, что у него ничего нет?
– Нужен! – выпалила я громко.
Плечи Ярого удивленно дернулись, он бы обязательно повернулся, если бы не опасался отвести взгляд от отца.
