Следующее фото и вовсе меня добило:
“Приглашение в принстонский университет на встречу с Поляковым”.
И пусть Ярый немного ошибся в направленности, то, что он достал такие книги, говорило, что он думал обо мне! Возможно, даже хотел подкупить, но и черт с ним! Я могу ему помочь отвадить эту хвостатую, только книжки верните!
Но я не могла написать ему это. Верно?
Пальцы дрожали, я промахивалась мимо букв. Стирала и писала снова, не зная, что же в итоге отправить. Как быть?
Мокрая насквозь от дождя, трясущаяся от холода и эмоций, я не могла трезво мыслить. Когда дело касалось науки, я становилась немного сама не своя. Для кого-то предел счастья – новая дизайнерская сумка, а для меня – уникальное издание редкой книги.
“Хочешь их?” – вдруг пришло мне.
Ну что душой кривить?
“Да. У тебя рюкзак. Признавайся”.
“Нет. Его забрала моя бывшая”.
Кто бывшая, представлять не надо. Хвостатая.
Моим книжкам конец!
В общежитие я вошла расстроенная, вся будто раздавленная. Вроде и не было у меня никогда этих книг, даже в руках их не держала, так что себя изводить? Но это чувство упущенной возможности съедало меня поедом.
Я злилась на себя. Бесилась, что Ярый так быстро понял, чем меня зацепить и как расстроить. Знал, что я не буду смиренно тащить рюкзак. Может, и с хвостатой сговорился?
Везде мне чудились теории заговора. Я даже не заметила, что в холле никого нет и непривычно тихо.
– С поступлением! – с криком народ выскочил со всех сторон, стал обсыпать меня конфетти и бумажками. – Добро пожаловать в ЭСА!
Кричали девочки с улыбками, но взгляды… Такое чувствуется сразу – взгляд змеи, ожидающей чего-то. Вот только чего? В чем подвох?
Я стряхнула с мокрых волос разноцветные бумажки. К влажной коже рук прилип один кусочек частички бумаги, будто газету разорвали.
Я невольно пробежалась глазами по строчкам и застыла. Огляделась по сторонам, посмотрела на дождь приветствия на полу и присела.
Те самые книги, потеря которых ужасно меня расстроила, были здесь. Порванные на части, сейчас они лежали на полу.
– Что ты делаешь? Потом подметут! – Хвостатая вышла вперед – само дружелюбие. А улыбка такая, что кажется, если она покажет зубы, они будут заостренные, как у ожившего ужастика. По крайней мере, мой личный кошмар точно выглядит порванными хорошими книгами.
Веник стал мести, и я как остервенелая вырвала его из рук девочки.
– Не надо. Я сама!
Слышала шушуканье.
– Кристина, ну что ты? С тобой все в порядке? – добродушно заглядывала мне в лицо хвостатая. Глаза – две льдины.
