Я переступила с ноги на ногу, чувствуя, как мурашки забираются под полотенце, а в животе образуется сосущая пустота. Свиток мог солгать. Значит, у Валенсии могли быть тайны, в которые она не пожелала посвящать меня.
— А как же волшебники и маги? В этом городе они есть?
— Ни один маг не обладает силой, способной возвратить двойника на место, — коротко мотнул головой Арх.
— А кто обладает? Кто?! Валенсия украла мою жизнь. Я лишь хочу вернуть свое!
— А было что терять? — поинтересовался вдруг ворон, внимательно глядя на меня.
Я вспомнила дружный коллектив на любимой работе, родительскую квартиру с привычными сердцу вещами, свою единственную подругу, всегда меня поддерживавшую...
Вспомнила запах выпечки из кондитерской за углом дома, вкус зеленого чая по утрам, аромат жасмина под окнами в июне, пение птиц, долетающее из рощи неподалеку, тиканье старых часов в своей квартире и еще тысячу приятных мелочей, из которых состояла моя прошлая жизнь.
— Было, — ответила уверенно. Ворон кивнул. — И я не оставлю попыток вернуться, — сказала упрямо, стискивая края импровизированного полотенца. — Даже если ты не скажешь, я найду способ сама. Уверена, что в какой -нибудь книге отыщется то, что мне нужно.
— Вот мы и дошли до сути, ведь именно книга тебе и нужна, — небрежно обронил Арх.
— Какая книга? — Мой голос прозвучал хрипло, я сделала к ворону шаг.
— «Альманах мага Морфиделюса».
Я сглотнула, чувствуя, как сухо стало во рту.
— Что это за книга? Волшебная?
Ворон кивнул.
— Давным-давно, когда первые драконы только осваивались на землях Рагрэйна, маг Морфиделюс вложил в написанную им книгу свой голос, часть своих знаний и памяти. Можно загадать любое желание, и альманах его выполнит.
— Любое?
— Как и у любой магической вещи, у альманаха есть ограничения. Во -первых, желание должно быть загадано только для себя, нельзя пожелать кому-то смерти или, наоборот, воскресить кого-то из мертвых. Во-вторых, альманах не всесилен. Мировое господство он тебе не даст. Но вот со средними желаниями альманах вполне справится. В -третьих, альманах обретает голос лишь раз в сто лет, в день летнего солнцестояния.
— А когда день летнего солнцестояния? — быстро спросила я.
— Через тридцать восходов солнца.
— Месяц, — пробормотала я, покусывая губу. У меня есть месяц, чтобы найти альманах.
— Как его отыскать? — Спросила ворона, молясь, чтобы он знал.
Но когда я услышала ответ, мои надежды сразу же разбились.
— Альманах хранится в сокровищнице владыки Эрхарда.
