Книжная лавка госпожи Валенсии - Татьяна Май

— Валентина Алексеевна, там еще коробки с книгами от благотворительного фонда прислали, — трагическим голосом произнесла Оля.

Оторвавшись от библиотечных карточек, я поправила очки и посмотрела на невеселую коллегу. Причина грусти в ее голосе была проста и понятна — пятница, рабочий день подошел к концу, а заведующая не любит, когда книги остаются в беспорядке.

— Иди, я сама все разберу.

— Спасибо огромное, Валентина Алексеевна, не знаю, как вас и благодарить! — выпалила вмиг повеселевшая Оля. Отказываться от помощи она и не думала, но мне было сложно ее винить.

— Иди уже, пока я не передумала, — проворчала для порядка.

— Спасибо! Спасибо! — Счастливая Оля подхватила сумку и упорхнула из библиотеки. А что поделать — двадцать лет есть двадцать лет. Хочется жить, хоть и приходится работать в небольшой районной библиотеке. Это мне торопиться некуда: замужем не была, детей нет, дома никто не ждет.

«Старая дева», «Профессорша», «Променяла бабье счастье на пыльные книги», — шипели мне вслед соседки, думая, что не слышу, но я не обращала внимания. Каждому не расскажешь и не объяснишь, что я не по своей воле выбрала такую жизнь.

Из библиотеки я всегда уходила последней — что толку торопиться в пустую квартиру. Заведующая давно привыкла и со спокойным сердцем оставляла мне ключи.

Я прошла в дальний зал, где обычно складывали списанные или подаренные книги. Со всех сторон обступила оглушающая тишина. В библиотеке всегда тихо, а поздним

вечером особенно. Только и слышно, как на стене отсчитывают время часы. Но за двадцать лет работы я к этой тишине привыкла и ее любила.

Что ж, приступим.

Пересчитала коробки — четырнадцать. Работы предстоит много. Что -то оставим, что-то попробуем пристроить через постоянных читателей, а что -то придется выбросить, хотя я старалась такого не допускать — я верила, что в каждой книге живет частичка души ее автора, а душе на свалке не место.

И вроде бы меня ожидала обычная рутина, но я уже предвкушала момент, когда загляну в первую коробку. Есть в самом моменте неожиданности какая -то магия.

Наклонившись, я поморщилась, почувствовав, как заныло в груди и скачками забилось сердце. Вот он, огромный минус моей жизни. Если в двадцать, когда я только начинала работать в библиотеке, все давалось легко, в сорок старые болячки давали о себе знать все чаще и настойчивее.

Отогнув бумажные створки, заглянула в коробку — так, здесь у нас книги по истории. Выложив несколько потрепанных томов, взяла в руки следующий и замерла.