Путин пришел к власти как раз в тот момент, когда Новая Постмосковия набирала обороты под прикрытием либеральных демократических лозунгов, которые не имели ничего общего с основным деянием «реформаторов», которые бросили главные ресурсы страны на формирование нового класса эксплуататоров, создав тем самым экстрактивное государство, помогающее «одной части населения извлекать для себя выгоду за счет другой». Если некоторые «инклюзивные» реформы и проводились в 90-е годы, то все они были жирно перечеркнуты одной «экстрактивной» контрреформой, которой являлась приватизация.
Те, кто выиграл от «экстрактивной» приватизации, после этого, естественно, предприняли все возможное для того, чтобы сохранить свои преимущества, а для этого понадобилось выстраивать все новые и новые «выжимательные» механизмы в государственном управлении и «извлекательные» институты в регулировании экономики.
Однако к концу 90-х годов эта модель еще не была оформлена окончательно. Она раздиралась противоречиями между конкурирующими группировками, изобиловала внутренними конфликтами и носила весьма нестабильный характер. Миссия Путина заключалась как раз в том, чтобы ее стабилизировать и укрепить.
Роль правителя в истории России определяется тем, какую из трех возможных миссий он для себя выбирает:
• московская мобилизация: попытка организовать мобилизацию социума на решение задач выживания и/или развития без пересмотра московской модели (князь Владимир, Иван III, Иван IV, Петр I, Ленин, Сталин, Хрущев);
• европейская модернизация: попытка трансфера от Московской к Европейской модели (Александр II, Керенский, Ельцин);
• московская стагнация: попытка сохранить московскую модель, не прибегая ни к методам мобилизации, ни к попыткам европейской модернизации, приводящее к созданию эксплуататорскогo (экстрактивного) государства (от Анны Иоанновны до Николая I, Александр III, Николай II, Брежнев).
Очевидно, что миссия нынешнего России вполне органично вписывается в эту последнюю модель. В то же время в довольно длинном ряду правителей – приверженцев данной модели – наблюдается известная вариативность, связанная с их идеологическими представлениями.
Так, например, Екатерина II была достаточно противоречивым монархом, так как укрепляла самодержавие и крепостничество, усиливала господство дворян над крестьянами, исповедуя при этом идеи французского Просвещения. Подобных же «прогрессивных» взглядов придерживался и Александр I, ничего в общественном и государственном устройстве не изменивший. Наиболее последовательной и цельной фигурой в этом ряду выступает Николай I, чьи взгляды ни в чем не противоречили той системе, которую он защищал и возглавлял.
