В сочетании этих двух революционных преобразований – отказе от частной эксплуатации при усилении государственной – русские азиаты действительно осуществили радикальный разворот России в сторону Азии. Идя навстречу «чаяниям народа», с которыми совпадали базовые установки коммунистической идеологии, они с невероятной силой навязали России чуждую ей до этого восточную традицию вышеупомянутой традиции уравнительной справедливости – киттум.
Благодаря этому большевики смогли провести самую масштабную в русской истории тотальную мобилизацию, преодолев отставание страны по многим направлениям, на которых московское наследие в его «не обновленном» виде ранее являлось тормозом. Речь идет, конечно же, в первую очередь, о рывке индустриализации и связанных с ним успехах в массовом образовании, здравоохранении, некоторых направлениях науки и освоении современных технологий.
Однако эта модель, в рамках которой только государство может быть активным двигателем прогресса, а общество по причине своего бесправия не может, имеет и обратную сторону, о которой уже говорилось выше. Когда исчерпывается потенциал тотальной мобилизации, начинается застой – явление, не знакомое Европейскому цивилизационному процессу.
Во время застоя государство, которое изначально формировалось в целях мобилизации, ослабевает и деградирует. Оно утрачивает экономическую динамику и проигрывает войны, как это было при Николае I и Брежневе.
При последнем, правда, появился такой «спасательный круг», как сибирские запасы нефти и газа. Они позволили продолжать застой, оставив все как есть и ничего не трогать. Без тотальной мобилизации, с одной стороны, и без европейских реформ – с другой. Для оправдания этого«курса» была придумана идеология «реального» или «развитого» социализма. Но рано или поздно застой всегда возвращает Российский цивилизационный процесс в состояние раскола, поскольку ставит ее перед выбором, КАК из него выходить:
• мобилизация или модернизация?
• начинать борьбу с Московским наследием или, наоборот, на него опираться?
При любом выборе цивилизационный раскол является препятствием в преодолении застоя. При проведении модернизации сопротивление Московского наследия осуществляется не только через протесты его охранителей. Более серьезной преградой является его присутствие в мозгах самих реформаторов. При этом то, чего они не делают, подчас бывает гораздо важнее того, что они делают.
Феномен неудачных реформ – это также один из «шифров» генетического кода нашей цивилизации. Силы инерции все время и со всех сторон толкают социум назад, постепенно приглушая те импульсы, которые побуждают реформаторов двигаться вперед.
