Деятелям большевистской революции юристы были не нужны, потому что право для них не имело никакого значения, а скорее служило препятствием, хотя и легко устранимым. Придя к власти, они первым делом выбросили из кресел «старорежимных» судей, которые как раз и были представителями слабосильной прослойки «русских европейцев» и посадили вместо них своих, «рабоче-крестьянских».
От Московской цивилизации Советская унаследовала свои базовые характеристики: жесткий моноцентризм власти, диктат ортодоксии и комплекс мессианского превосходства по причине обладания единственно истинной ПРАВДОЙ, изоляция от внешнего мира и конфронтация с Западом, общую модель «сильная власть – слабое общество», приниженное положение права и вытекающее из этого тотальное бесправие населения.
Таким образом, огромное количество «нового», которое принесла русская революция, на самом деле оказалось «хорошо забытым старым». Из крупных достижений революции, создавших основу отличия Советской цивилизации от Московской, следует назвать практически полный отказ от традиций частной эксплуатации.
Это было сделать тем легче, что атеистическая религия, пришедшая на смену христианству, уже не только позволяла, но и требовала установить царство справедливости не на небе, а на земле. И в этом большевизм полностью шел навстречу «вековым чаяниям» русского народа в лице его подавляющего большинства – крестьянства.
Впрочем, традиции частной эксплуатации в ее наиболее интенсивной фазе были той частью Московского наследия, которая сформировалась уже в петербургский период – после реформ Петра. Это была уже скорее Постмосковия, нежели сама Московия. Учитывая данное обстоятельство, можно утверждать, что большевизм вернулся к «чистым» истокам Московской цивилизации, отбросив все «наносное» – примерно так же, как европейская Реформация вернулась к «изначальному» христианству, отбросив все «извращения» католицизма.
Но тем сильней оказалась и компенсация за этот отказ, выразившаяся в обновлении механизмов и тем самым – резком усилении государственной эксплуатации. Все ее виды, существовавшие в царской России, остались либо в полностью сохранившемся, либо изменившемся виде, но при этом появились новые.
Для всех без исключения граждан СССР продолжал действовать порожденный самодержавием институт полицейского паспортного режима. Государственная эксплуатация крестьян, существовавшая в старой России на казенных землях, получила новую жизнь в виде колхозного насилия. С целью усиления внеэкономического принуждения к труду был создан новый для России институт массового рабства (ГУЛАГ), устрашающие масштабы которого не имели прецедента в предшествующей истории России, а может быть, только в III династии Ура и подобных ей восточных режимах. Такое же «новаторство» проявилось и в политике порабощения и/или закрепощения интеллектуалов – в процессе создания «шарашек» и закрытых городов.
