Указом 1730 года запрещалось дворовым, монастырским слугам и всем крестьянам приобретать недвижимую собственность. Межевая инструкция 1754 года запрещала всем недворянам владеть населенными имениями. В 1731 году крепостным крестьянам было запрещено вступать в откупа и подряды. А в 1734 году – заводить суконные фабрики. Указ 1747 года предоставлял помещикам право покупать дворовых для отдачи в рекруты, а также продавать кому угодно для этой цели своих крестьян. «Дворянин становился полновластным судьей в своих владениях, и его действия в отношении крестьян не контролировались со стороны органов государственной власти, суда и управления»61.
Логическим завершением этих «реформ», пронизанных традициями «пренебрежения земной справедливости» (см. предыдущие главы) стали Манифест о вольности дворянства 1761 года, Жалованная грамота 1785-го, которые к освобождению дворян от обязательной государственной службы добавили еще и переход в их полную частную собственность поместий вместе с проживающими на них крестьянами. Иными словами, в 18 веке было сделано максимум возможного для того, чтобы создать такие институты, которые «направлены на то, чтобы выжать максимальный доход из одной части общества и направить его на обогащение другой». Жалованная грамота и другие законы, принятые при Екатерине II, обеспечили формирование экстрактивного государства примерно такого же типа, как в Южной Америке. Никаких принципиальных отличий нет, например, между ситуацией в России после екатерининских времен и на острове Барбадос после его колонизации англичанами. Перепись 1680 года установила, что на острове живут 60 тыс. человек, из которых 38 тыс. – рабы. Большей частью рабов владели 175 сахарных плантаторов. «Их право частной собственности – как на землю, так и на рабов – было отлично защищено». При этом для рабов не существовало никаких инклюзивных политических институтов: две трети населения не имели доступа ни к образованию, ни к возможности заниматься предпринимательством, у них отсутствовали стимулы для того, чтобы усердно работать и развивать свои таланты»62.
Следуя подходам Асемоглу и Робинсона, инклюзивным является только институт всеобщего права частной собственности. Отсутствие частной собственности как таковой – это ситуация, когда процветают экстрактивные институты, связанные с государственной эксплуатацией. Наиболее интенсивная и безжалостная эксплуатация возникает в таких странах, где институт частной собственности является достоянием отдельно взятых социальных групп, а для большей части населения либо не доступен, либо защищен в меньшей степени.
