– Он сказал мне, что ты частенько торчишь в «Вялом одуване». Но всегда находишь способ продлить себе жизнь. Как? Спишь с несчастными в благотворительных целях?
– Почти. Ты не смотришь фильмов, да? Ошибка номер два, Ганс: если хочешь убить – не болтай, – она подалась вперед и села, опершись о подушки. Почти красивая. Волосы, кожа, глаза – неповторимый контраст. Кэссиди не удосужилась прикрыться, но едва ли ее грудь могла отвлечь наемного убийцу.
– Не знаю, чем ты насолила Карлу, но он обещал хорошо заплатить, – Ганс облизал губу, но рука его не дрогнула ни на секунду.
– Твоим близким? Жене? Детишкам? Скажи, мне интересно. Излей душу. Ты ведь понимаешь, что у тебя не останется и часа, как только мои внутренности разлетятся по стене.
Ганс снова облизал губы. Его взгляд мог бы удержать на месте не хуже пистолета. Только сейчас Кэссиди заметила, какие красивые у него глаза.
– Сестра. Морин. Она хороший человек. В отличие от меня.
– С чего ты взял? И с чего ты взял, что ей будет лучше без тебя? – Кэссиди усмехнулась и потянулась к своей жилетке на полу. – Позволишь закурить напоследок?
Ганс кивнул, не сводя с девицы прицела. Она подцепила сигарету и затянулась, сомкнув веки.
– Ответь, – его голос чуть смягчился, по крайней мере, Кэссиди так показалось, – почему «Кареглазая Девчонка»?
Кэссиди нарочито выпустила дым в сторону дула и расплылась в улыбке человека, который нюхает в поле ромашки, а не висит на волоске от смерти.
– Ты не первый, кто пытается. Разумеется, непросто найти киллера в мире, где убийство моментально обнуляет счетчик. Но Карлу всегда удается. Как только я появляюсь в поле зрения, он посылает ко мне смертника, которому осталось совсем немного. Он обещает их близким деньги, защиту – что угодно. В обмен на мой труп.
– И ты заговариваешь им зубы?
– Даю выбор. Твой счетчик повернет вспять, если выберешь жизнь. И мой, кстати, тоже.
– Так вот как ты выживаешь.
Ганс сдвинул брови. Его взгляд шарил по лицу девицы в поисках признаков лжи. Но ее глаза, потрясающе чистые голубые глаза, не смогли бы скрыть злой умысел даже под смертельным прицелом.
Дуло исчезло так же внезапно, как и появилось. Ганс, будто разом лишившись всех сил, опустился на кровать. Кэссиди, пользуясь затишьем, подобралась сзади и вытянула из ослабевших рук мужчины пистолет. Браслеты на ее запястье игриво звякнули, отмечая торжество жизни. Теперь они смотрелись уместно.
– Ошибка номер один, – сказала девица, засунув пистолет под матрас, – тебе не стоило спать со мной.
