– Я не думала об этом. Так что? В «Ричмонд»? – девчонка была настойчива, хотя и не уверена в том, что Ганс согласится.
– Да, – стало для нее неожиданностью.
Он бросил на стол пару монет. Бар считался благотворительным проектом и держался на выручке из музыкального автомата. Кэссиди и дурацкий фолк явно сделали заведению кассу за вечер, но Ганс не мог уйти просто так. Виски здесь, на его вкус, был отменным. Циферблат на руке мужчины тихо щелкнул, добавив минуту жизни за щедрость.
Вена на ее тощей шее выглядела на удивление соблазнительно. У Ганса промелькнула мысль о вампирах и о том, что сам он не прочь впиться в нее и высосать немного жизни, тепла и хрупкости. Его губы явственно ощущали пульсацию. Пальцы перебирали мягкие волосы на затылке у Кэссиди. И если волосы пахли ромашкой, то сама Кэссиди – дождем. Казалось, стоит ей сбросить с себя последнее тряпье, как она растворится, утечет сквозь матрас, оставив Гансу только сырую простынь, запах и память о желании впиться в синюю вену. Кэссиди забралась ему на колени и принялась елозить задом туда-сюда, придвигаясь ближе. Так близко, насколько это возможно.
Ганс опустился губами на ее ключицу и, придерживая за талию одной рукой, второй залез под юбку, проник внутрь. Почти горячо и уже влажно. Кэссиди прерывисто втянула струйку воздуха и запрокинула голову. Она стонала не напоказ, как обреченная исполнять долг жена, а просто наслаждалась моментом. Ганс знал это. Ощущал интуитивно. Его палец скользил, следуя за движениями Кэссиди. Сначала один, потом второй. Ганс нащупал чувствительную точку и надавил, рисуя часовую стрелку. Неосознанно-иронично. Жар плоти, прохлада воздуха, запах пота и острое напряжение в секундной тишине. Девица кончила, съежилась, а после уткнулась Гансу в плечо. Он ощутил пульсацию ее тела: пальцем под юбкой и губами на шее. Ночь только началась и у них оставалось еще три часа.
Счетчик Ганса показывал ровно час, когда Кэссиди обессиленно откинулась на подушку, украсив пространство вокруг головы ореолом медных волос. Мужчина подошел к окну, отдернул занавеску: почти стемнело. Прислушался: за стенкой – тишина, сегодня они здесь одни. Самое время.
Ганс натянул джинсы и достал из внутреннего кармана куртки пистолет. Кэссиди распахнула свои дивные голубые глаза и с трудом поймала в фокус дуло, направленное на нее. Забавно, как быстро мир сжался вокруг этого дула. Будто белая-белая стена и замочная скважина в центре. Скважина, через которую вот-вот прорвется смерть вместе с порохом. Ужасно не хотелось пачкать красивые простыни еще и мозгами.
