– Что ты хочешь сказать?
Я сглотнула, собираясь с духом.
– Ты покупаешь и оформляешь документы на маму и меня в Австралию с открытой датой на полгода, а я забираю у тебя цветок Силы. Ты, кажется, в этом заинтересован?
– Что ты надеешься выгадать?
– Жизнь.
– Как?
– В Лхасе есть мастер, способный ставить решетки.
Он задумался или сделал вид, что думает. В любом случае, он сделал крупный глоток, держа обжигающую жидкость на языке. Затем он проглотил ее, глядя куда-то в сторону, вдаль. Я терпеливо молча ждала ответа.
– Нет.
Я уставилась на него, не веря. Я была уверена, что он согласится на выдвинутые условия.
– Почему?
– Я не могу тебя отпустить. Тем более, если все пройдет хорошо.
– Как у тебя с Леей?
– Ты знаешь, она не моя пара. Это ее выбор.
– Ты мне тоже не оставляешь выбора.
– Убьешь себя? Злата. В тебе течет моя кровь, сделать это будет крайне сложно. Если ты не заметила, твое сердце стало здоровее.
Он прав. Его Ци в крови укрепила мой орган, и, не считая ежедневных двух таблеток, оно работало нормально. Мы оба не стали обсуждать вариант, выживу ли я. Может быть, как Лея умру в тот же день. Или стану такой же зависимой как в первый раз. Но все-таки я надеялась, что не стану. Наш последний раз говорил о том, что не стану.
– Я такая мастерица, ты даже не представляешь.
Велигор усмехнулся. Мы замолчали. За последний год со мною столько всего произошло. Кажется впервые в жизни я приняла собственное решение. Решение, которое может оказаться первым и последним. После которого станет ясно, могу ли я вообще самостоятельно принимать их. Или не стоит.
– А тебе ведь тоже меня не жаль, – поддела его я.
– Ты ошибаешься.
Я вперилась в него взглядом, пытаясь понять, что он мне только что сказал. Что?
– Тогда отпусти. Отпусти, если у тебя ко мне есть хоть какие-то человеческие чувства. Хоть капля чувств. Ведь рано или поздно ты не выдержишь. Ты знаешь, я права.
– Злата, цветок забирают, потому что испытывают чувства. Я физически не смогу тебе его отдать. Оттого нет смысла тебя покрывать.
– Сможешь.
Я произнесла это. Призналась просто, буднично, будто не было для него новостью. Но Велигор вдруг улыбнулся. Лицо его приобрело выражение беззлобия, растерянности смешанной с расслабленностью. Он вздохнул с облегчением.
– Не думал, что признаешься.
– Повторения не хотелось. Безумие – это страшно.
Он вздохнул снова, в этот раз еще более расслабленно, довольный, кивнул, соглашаясь. Да, у нас были отношения, странные, непонятные, не любовные, не простые, но отношения.
