Кто-то заржал. Зоя Валерьяновна обернулась. Вокруг них за бесплатным развлечением начал подтягиваться народ, даже суккубы и инкубы побросали своих ведьмочек и развернули глазюки. Всем было интересно посмотреть, как старая будет уговаривать стражу.
Это была очередная фатальная ошибка и стражников, и заржавшего глупого гоблина, потому что Зоя Валерьяновна пренебрежения к своей персоне не прощала. Она даже не терпела, когда ее профессиональную, настоянную особым образом комбучу (в народе – чайный гриб) соседка сдуру назвала тухлой водой, настоянной на склизкой гадости.
Соседке этой потом пришлось выпить пару литров и признать, что комбуча – напиток советских богов. Как Зое Валерьяновне это удалось – история умалчивает.
– Итить вас коромыслом! – завопила Зоя Валерьяновна. – Это что такое? Это что за отношение к пенсионерам?! Я вас спрашиваю!
Стражники снова повернули головы в сторону Зои Валерьяновны. Правый выплюнул какую-то травинку, левый зевнул.
– Город закрыт. Приходи завтра, путник, – снова устало повторили стражники и отвернулись.
Зоя Валерьяновна аж поперхнулась.
– Я вам сейчас приду! Ох, приду! На голой земле бабушке ночевать?! Ишь ты, старушку на улице оставляют! Да совести у вас нет!
– Город закрыт. Приходи завтра, путник, – уже с ехидцей сказал правый, косясь на Зою Валерьяновну с издевкой.
– Ах вы нехристи! Ах вы сволочьи дети! – ахнула она. – Издеваетесь над бабушкой! Святого у вас ничего нет!
– Город закрыт. Приходи завтра, пу…
Зоя Валерьяновна, не сдержав порыв эмоций, ткнула когтем в грудь первого стражника. Послышался скрежет.
«ВЫ РАССТРОИЛИ СТРАЖУ» – полыхнуло красным на листочке в кармане Зои Валерьяновны и в ее голове, соответственно, тоже.
Стражники в один миг перестали быть расслабленными дебилами, на их одинаковых лицах появилась осмысленность. Они по-военному четко развернулись, вытащили оружие и в один голос заявили:
– Нападение на стражу. Немедленно сдавайся!
Зоя Валерьяновна же спасовала. Перед ее носом мелькнул остро наточенный кончик копья, а против такой силы милейшая старушка обычно не шла.
– Так ить, мальчики, я туточки по дельцу, поинтересоваться, когда утречком воротца откроются. Бока-то, понимаешь, не молодые ужо, на голой землице-то спать, – быстро, напевно заговорила она, косясь на копье желтым испуганным глазом и потихоньку отступая. – Вы, внучки, уж на бабушку не серчайте, бабушка устала, ей бы водички попить да супа горячего, бабушка уж с утра ничего не ела, голодная, холодная, всеми покину-утая!
