– Экстренная эвакуация, только экипаж!
Всё произошло в считанные секунды – открытый отсек, смертельный вал безумных тварей, толкнувший меня назад, в стену атмосферника, Лёшка. И вдруг наступила тишина. В следующее мгновенье на меня повалился пилот, втянувший за собой потерявшего сознание и залитого кровью биолога. Пинком вышвырнув из кабины вцепившуюся в ногу Эла тварь, он приказал:
– Он на тебе! Я веду «мопед».
Я, с трудом извернувшись на небольшом сиденье, дотянулся до короба с аптечкой и занялся Элом. Он был жив, но изодран в клочья. Хорошо, что до живота и горла эти твари добраться не успели, только до рук и ног, но там было месиво. Его в реанимацию надо, а у нас была только обычная аптечка с минимумом лекарств и простым минихирургом. К тому же не хватало места : малый катер, или, как его в шутку окрестила Нисса, «мопед», рассчитан на четырёх сидящих пассажиров. Я, стараясь не обращать внимания на собственную боль, вклинился в промежуток за спинкой пилотского кресла, уложил Эла на заднее сиденье и раскрыл минихирург. Хотя бы кровь остановить и раны биогелем закрыть. Повезло, артерии целы. Где же пакеты с биогелем? Эл должен был их положить.
***
Не знаю, сколько прошло времени, но мне всё же удалось остановить кровь и наложить повязки. Но долго он так не протянет. Хорошо, болевой шок купировал – обезболивающее у нас сильное.
– Садимся, – хрипло предупредил Лёшка. – Держи его, может тряхануть.
Но сели мы мягко – на песчаный пляж. Впереди расстилалось сероватое море, позади золотились стволы сосен. Лёшка откинулся на спинку кресла:
– Выбрались. Здесь людей нет.
По его лицу текла кровь: – эти твари успели порвать и его, хотя и не так сильно, как Эла.
– Вылезай, тебя тоже штопать надо.
Я подхватил так и не сложенный минихирург, выбрался из катера. Лёшка буквально упал на песок и, закусив губу, ждал, пока я обрабатывал его раны. Потом с трудом сел:
– Теперь твоя очередь.
– Я вроде цел, – я пожал плечами, – только синяки.
– Глянь на ноги.
Только в этот момент я увидел, что мои ноги до колен изодраны, словно я повстречался с морской пумой.
– Я ничего не чувствовал. – Я, ослабев, сел на песок.
– Шок. – Теперь уже Лёшка расставлял надо мной «абажур» минихирурга. – Но сейчас будет больно. Терпи.
Я шипел, чувствуя, как щупы прочищают мои раны, сшивают их биоскобочками, заливают биогелем. Но по сравнению с Элом и я, и Лёшка были целы.
– Что делать будем? – Лёшка взглянул на спавшего под действием обезболивающего биолога.
