– … и я бы ни за что не стала с Дружининым, если бы не ты с Любой! – Игнат, отвлёкшись на свои мысли, вынырнул в середине монолога Шуры.
Посмотрел внимательно на жену. «Не стала с Дружининым»… что? Обычно так говорят, когда речь о сексе, но Шура определённо досталась Игнату невинной девушкой. Датчика на половом органе у него не было, к гинекологу перед вступлением в брак жену не отправлял, но некоторые вещи очевидны. Просто, бес их раздери, понятны любому школяру!
Шура в совершеннейшем ужасе смотрела на Игната, прикрыв ладонями рот. Зелень глаз стала нечеловечески изумрудной, нереальной. Фантасмагория.
– Шура, что сделал этот Дружинин? – мягко спросил Игнат, понимая, что незначительное повышение голоса – и у Шуры начнётся истерика, если не паническая атака, настолько мертвецки бледной она стала.
А сам в это время пытался вспомнить, где слышал фамилию Дружинин. Сергей, значит, Дружинин. Где?! Вспомнил. В Кандалах, вскользь, от Лёши… Лёши? Ребус какой-то, честное слово!
– Пожалуйста, успокойся, – шепнул он. Осторожно взял за руку Шуру. – Что бы ни случилось, ты здесь в безопасности, – продолжил Игнат, будто ступая по тонкому льду, и повторил: – Ты ни в чём не виновата. Не виновата.
Шура вела себя, как типичная жертва насилия, Игнату приходилось встречать несчастных. Каждая такая встреча выматывала, выворачивала жилы, вытягивала нервные волокна с методичной жестокостью. Он, не моргнув глазом, выбрал бы встать под пули, лишь бы не иметь дело с этой стороной жизни. И всё-таки пазл не складывался, картинка была мутной, покрытой рябью.
– Ты можешь мне рассказать, – не то спросил, не то утвердил Игнат, не особенно надеясь на согласие.
Нужно было успокоить жену, а дальше действовать по обстоятельствам. Скорей всего, понадобится психолог, психотерапевт, наставник, если Шуре именно с ним будет проще.
– Да! – вдруг выпалила Шура, одновременно пятясь и выставляя руки перед собой, показывая, что ближе подходить нельзя.
Игнат демонстративно отошёл на шаг, жестом продемонстрировал, что Шура может беспрепятственно выйти из кухни и квартиры, если пожелает. Естественно, никуда отпускать жену в настолько взвинченном состоянии он не собирался, но жест доброй воли лишним не был. Молча посмотрел на Шуру, та не отводила взгляда от окна, собиралась с духом.
Потом Игнат продолжал молчать, и впервые в жизни не знал, как реагировать. Смеяться? Плакать? Злиться? Ужасаться? Оставалось удивляться хитросплетениям судьбы, которая в один момент бросила костяшки таким образом, что нелепая, случайная встреча у реки вызвала объяснимую физиологическую реакцию у Шуры. А после запустила маховик нелепостей, случайностей, действий осознанных и нет.
