Это ж надо было сложить бревна вокруг разрушенного храма! Благо, его обитатель оказался, скорее, любопытным, чем голодным. Его регулярно подкармливали, а может, и бревна специально положили, чтобы никто не догадался о вернувшемся божестве. Голубые огоньки вытянулись длинным щупальцем и покачивались, будто махали мне вслед.
Я, наконец, спустилась к мосту. Запах тины и речной холод щекотали ноздри. В легком тумане под мостом кто-то возился, чихал, поминая короля и демонов одинаково нехорошими словами.
Игорный дом сиял огнями, слышались взрывы смеха и аплодисментов. У входа прохаживался огромный лысый охранник, услужливо пропуская желанных клиентов и ловко выпроваживая нежеланных.
Справа от входа, на широкой вымощенной камнем площадке стояло несколько экипажей, кучера лениво резались в карты, обмениваясь шуточками. На столбах по периметру площадки и вдоль дороги от самого моста висели гроздья солнечных цветов и вездесущие «глушилки».
Про Антона охранник ничего не знал (ну, разумеется!) и внутрь не пустил.
— Вход для совершеннолетних, — ухмыляясь, он кивнул на выцветшую неразборчивую табличку.
— Я совершеннолетняя!
— Документ покажи. Если нет — проваливай.
Разумеется, документов у меня не было. И я бы, пожалуй «провалила», если бы ко входу не подкатил богатый экипаж. Невысокий, но мощный шеттер в плаще с откинутым капюшоном важно прошествовал мимо охранника. На черной коже блестели золотые татуировки, с обеих сторон к гостю липли юные красотки в легкомысленных нарядах. Вышибала учтиво поклонился, даже дверь приоткрыл.
— Эй! Им же не больше шестнадцати!
— Со взрослыми можно, — снова ухмыльнулся охранник и тут же нахмурился: — вали отсюда, пока я добрый.
— Возмутительно!.. — Слова застыли в горле. Дверь приоткрылась, выпустив двух злых, проигравшихся вдрызг господ, но мне на них было плевать. В ярко освещенном зале мелькнула знакомая светлая макушка. Охранник отточенным движением перехватил меня, закрутил руку за спину — не вырвешься!
— Антон!
Дверь захлопнулась, а он даже не повернул головы, был слишком увлечен рыжеволосой девицей.
Вышибала поднял меня как пушинку и перенес шагов на десять от входа, поставил на жухлую траву.
— Обычно я не такой добрый, — он наставил на меня толстый кривой палец, — но сегодня у меня хороший день. Поэтому я повторяю: проваливай! Еще раз увижу — будешь плескаться под мостом, тебе не помешает. Ясно? — Он ткнул пальцем меня в плечо, развернулся и ушел на пост, демонстративно вытирая ладони о штаны.
