— Кто? — раздался голос караульного из надвратной башни.
— Кузьма Черницын с Томского городу…
Караульный спустился вниз, глянул в воротную щель и отворил ворота.
— У кого на ночь стать можно?
— У Гришки Подреза можно. Токмо у него мужики с полудня обедают…
Кучегей остался с оленями у ворот Подрезова двора, а Кузьма пошел по широкой очищенной дорожке к дому и застучал в двери сеней. Двери открыл незнакомый мужик из тягловых.
— Хозяин дома?
— Дома. Заходи!
Перешагнув через высокий порог, Черницын снял лохматую лисью шапку, положил два пальца, ища глазами в углу икону Не увидев, осенил себя крестом, поздоровался и смахнул с усов ледяные бусинки.
За столом, уставленным кружками с пивом и разной снедью, сидели человек десять.
— Григорий, можно у тя до утра постоять, мы с урмана припозднилась?
— Ночуй, жалко, что ли! Мы вот обедаем, воскресный день ведь… Скидывай доху да садись к нам, и парень тоже.
— Там оленей во двор надо… Остяк, что меня привез.
— Пусть заводит…
Когда Кузьма с Кучегеем вошли в дом, мужики подвинулись, давая им место на лавке. Иные так будто и не заметили гостей, громко продолжали разговор. Кузьма с Фролкой сняли дохи и полушубки под ними, сняли бокари. Кучегей стянул через голову малицу и остался в рубахе из рыбьей кожи. Им подали овсяной каши, капусты квашеной с клюквой, пододвинули блюдо с ломтями пирога с грибами.
Черницын, приглядевшись, стал многих узнавать. Напротив него сидел Федор Вязьмитин, рядом с ним Семка Генин, Никишка Черевов, рядом с Григорием Максим Зоркальцев, который уже не говорил, а кричал изрядно захмелевшим мужикам:
— Статное ли дело творит Оська? Почти все мы на правеже столб обнимали, батогов отведали! А за что? Где нам сии деньги на постройку нового города взять?.. Говорю, давай отработаю, чем хуже других мы в плотницком деле… Он же: нет, деньги давай:!
— Верно, Максим, сами бы отработали! Ради взятков своих воевода давит! — поддержал его Вязьмитин.
— Государится Оська не по чину! — стукнул кулаком по своему колену Генин. — Я в Сибирь бежал, думал тут воля, а тут такая же крепость, как и в Руси!
— До Бога высоко, до царя далеко, а воевода тут и бог и царь! — грустно подперев голову, пробормотал Черевов.
— От Оськинова ига можно просто избавиться, — попыхивая трубкой, сказал Григорий.
— Как то сделать? Куда от него денешься? — спросил Вязьмитин, и все мужики повернулись в сторону хозяина дома.
— От Оськи уйти можно! На Оби Дон завести! Вот вам и воля! Сесть на плоты, аль дощаники и по Томи уйти на Обь!..
