Когда Щербатый предстал перед ними, мужики склонили лохматые головы, и Леонтьев обратился к нему:
— Иосип Иванович, прими челобитье государю Алексею Михайловичу от нас, сирот его.
— О чем челобитье? — недовольно спросил Щербатый.
— О нужах наших великих… — начал было объяснять Леонтьев.
— Хватит плакаться, говори по делу! — прервал его, брезгливо поморщившись, Щербатый.
— Обо всем прописали… По-прежнему Васька Старков велит пахать государеву десятину и за детей, и за покойников!.. Да по твоему ли повелению, не ведаем, аль по своей воле Димка да Петька Копыловы нас с калмыцких торгов сбивают… Да и коней добрых купить не на что, денег ты нам не давывал.
— Я вам коней купил и государевым пятном клеймил, на них и пахали и пахать должны.
— Те казенные кони, Иосип Иванович, что на государевом дворе стоят у Васьки Старкова, плохие кони, сохи не тянут… — вступил Олтушка Евдокимов. — А добрых коней, сказывают, на Русь отправили!..
— Кто отправил? — зыркнул на него Щербатый.
Олтушка вовремя язык прикусил: благо не брякнул, что сам воевода и отправил. Леонтьев, опасаясь Осипова гнева, быстро сказал:
— Сие нам неведомо, Иосип Иванович… Токмо и железа на сошники нету и холста на мешки. В чем государев хлеб сдавать?..
— Я ли вам мешки шить должен? Со Старковым думайте…
— Не дает он, не раз говаривали…
— Хватит жалиться, давайте бумагу! — Щербатый выхватил из рук Леонтьева челобитную и начал было читать.
— Сбор весь с вас выправлю до копейки! Без острогу городу не быть! А коли калмыки нагрянут, в избах ваших не отсидишься. Всех, кто не отдаст, на козле растяну! Ослопьем руки-ноги переломаю! — закричал князь Осип.
— А пошто не дозволяешь нашим детишек сватать и замуж выдавать за служилых и жилецких людей? — спросил Семка Генин.
— Коли вам сие дозволить, то весь ваш мужицкий род переведется. Кто будет государеву десятину пахать? Государю то в убыток:…
— Ты меня в тюрьму посадил за то, что дочь за казака отдал, мой дом вконец разорился! Сие не в убыток государю? — с вызовом спросил Генин. — А тебе лед ломать да назьмы таскать бесплатно государю в прибыток? — начал закипать Генин.
Вперед выступил Федор Вязьмитин:
— Дозволь, Иосип Иванович, послать в Москву к государю челобитную по нашим нужам!
— Я здесь не Москва ли? — закричал Щербатый.
Разорвал в клочья челобитную, кинул на пол и стал в ярости топтать ее ногами. Подьячие Попов и Кинозер, скрывая ухмылку, склонились над бумагами, скрипя гусиными перьями.
