Кровь Святого Сотника. Книга 1. Мост через Оку. Часть 1 | страница 42



В последний год мне повезло, если можно так сказать. Старшая дочь Лодброка вытребовала меня на свой корабль. Там я познакомился еще с двумя несчастными.

Первым был воин, потомок легендарного Гая Муция Сцевола, по прозвищу Левша (историческая личность, известен тем, что во время осады Рима этрусками в 509 г. до н.э. неудачно пытался убить предводителя осаждавших Ларса Порсену, после чего был схвачен. Во время подготовки к пыткам демонстративно сжег себе правую руку, чтобы доказать врагу бесстрашие римских воинов, после чего с почетом был отпущен домой). У него было длинное имя, с упоминанием всех родов своих предков. Но сам он называл себя Сцевола, и все звали его так же.

Вторым был строитель, грек из Вероны по имени Фотий. Он занимался постройками на территории древнего аббатства Святого Маврикия в Сен-Морисе (древнейший монастырь в Европе, основан в 515 году, место хранения мощей многих святых, в том числе православных). В 840 г. банды нечестивых мавров, расплодившихся в Южной Италии, прошли через Альпы, захватили и разграбили монастырь. Так Фотий попал в рабство, много раз был перепродан разным хозяевам, и в результате попал на корабль Инги.

Три года мы плавали с датскими разбойниками. Иногда викинги использовали нас в соответствии с нашими прошлыми навыками: я составлял разные договоры и вел переписку с резиденцией в Хедебю, Сцевола периодически командовал местными пленными, которых заставляли строить осадные машины, Фотий занимался постройкой временных укрепленных лагерей. Но, в основном, мы были гребцами. Мои попытки проповедовать среди этих дикарей закончились тем, что Инга ударила меня мечом по лицу. Удар пришелся плашмя, но двух зубов у меня не стало. Со временем мной овладела такая тоска, что мысли о самоубийстве стали посещать меня ежедневно. И только молитвы, да поддержка товарищей по несчастью удерживали меня от последнего шага.

И вот однажды мы пришли в город кривичей и других славян, который расположен на берегах реки, именуемой Волхов (Новгород). И там, во время утренней молитвы во избавление меня и других страдальцев от тяжкого бремени, я вдруг явно услышал: «Жди». Никого не было вокруг меня в то раннее туманное утро. Но еще дважды я услышал ласковый удаляющийся ввысь голос: «Жди».

Не ведомо было мне, чего следовало ожидать. Но уныние покинуло меня. Сцевола и Фотий удивлялись переменам в моем поведении. А я лишь говорил им, что скоро в нашей судьбе наступят перемены к лучшему. Я даже конунгу Фридлейву сказал об этом. И за эту дерзость я получил всего лишь легкий подзатыльник.