Говорил он тихо, брезгливо даже. И на меня не глядел.
– Твой отец убил моего деда, басилея Афарея. А я убью тебя. Сегодня к восходу луны приходи на мост, что за городом. За мостом – наша земля, там правит мой отец, басилей Куретии Плевронской. Придешь – я убью тебя, как мужчину, в грудь. А нет – зарежем, как овцу. Из Калило на не выпустим.
Тут он впервые на меня посмотрел – спокойно, равнодушно. Словно перед ним и вправду овца связанная лежала.
– Твоего друга мы не тронем. Не побоишься прийти, похороню тебя, как сына вождя. Не придешь – выкинем твой труп собакам. Прощай!
Кивнул. Нет, даже поклонился!
А вокруг все каким-то ненастоящим стало. Словно не со мной это происходит. Словно кто-то другой стоит столбом по щиколотку в пыли на этой дурацкой площади. Другой – не я! Это кого-то другого резать станут. Меня – нет, меня не могут, не могут...
– Прощай! – выдохнул я. – Приду.
И вновь – словно не я сказал. Не мог я такое сказать! Ничего себе – прямо к Танату-Смерти в гости идти!
А я-то уже решил, что никому здесь не нужен! Выходит, нужен, и даже очень. Когда папа про родичей своих рассказывал, мне казалось, что это все – вроде страшной сказки. И мама предупреждала.
Мама! Надо позвать маму. Она поможет!
– И чего он хотел, Тидид?
– А?
Очнулся – там, где и стоял столбом. А вокруг – никого. Значит, уже уехали чернобородые. Я даже и не заметил.
– Ничего, – наконец проговорил я. – Это мой родич Фоас. Поздоровался.
* * *
В этот дом мы уже стучались с опаской. Не любят гостей в Калидоне Этолийском! Если уж дедушка меня на порог не пустил!
...А о дяде Геракле всякое говорят. Будто и не безумен он. Просто думает много. Вспоминает. И действительно, есть о чем! Хорошо, если так, ведь он – тоже мой родич. Его можно о помощи попросить. Родичам не отказывают!..
(Капаниду я так ничего и не сказал. Еще не хватало!)
– Вы чего, к Гераклу?
В дверях – здоровенный дядька. Бородатый. В глазах – скука смертная. Стоит, к стене прислонившись. И под ногтями чистит.
– Мы... – начал было я.
– Катитесь отсюда! Ходят, ходят...
И так вздохнул! Будто надоели мы ему хуже репы вяленой. Будто ходим сюда каждый день – по четыре раза.
– Геракл ни с кем сейчас не разговаривает. Занят он. А вы – катитесь!
И все ногти в порядок приводит!
Так я и знал! То есть не знал, конечно. Я-то, честно говоря, совсем на другое рассчитывал.
Поглядел на Капанида – словно друг мой помочь мог. Да чем тут поможешь?
– А мы не к нему! – внезапно брякнул Сфенел (баском! баском!). – Мы к тете Деянире. Я ее племянника привел.
