***
Теперь Эбби сидела связанная.
Ей стянули веревкой запястья и щиколотки. Рот тоже на всякий случай завязали – Керш настаивал, чтобы болотного Властелина не смогла на помощь позвать. Придурок.
Эбби тоскливо взирала на орка. Подумать только, он ей еще неплохим парнем казался. Вот он каков, «красавчик».
Над болотами стелился туман. Время от времени почва содрогалась в приступах дрожи – Хед сказал, что это мертвяки недовольствуют. А Керш тут же добавил, что это они из-за Эбби злятся, из-за того, что у их Властелина кто-то любимую игрушку вздумал отбирать.
Камыши шумели, будто переговаривались. Где-то вдалеке тоскливо прокричала выпь и затихла. Сорвалась с кормового места серая цапля, распустила веером крылья и прошла над водою низко…
Мортигус…
Белое лицо под водой никуда не исчезло. Теперь с улыбкой смотрело они из-под стеклянной глади. Мертвяк ждал и, кажется, был вполне доволен происходящими событиями.
В полдень к Хеду примчался почтовый голубь. Прилетел он из болотного города с письмом от Хедова брата – торговца с невольничьего рынка. Он просил Хеда поспешить. Обещал высокие цены и богатых покупателей.
– … так что к седьмому дню надо поспеть, – растолковал остальным членам банды старый главарь. – Хемер, мой младший братец, говорит, что сам скупщик Йорен выйдет на торг за молодыми наложницами для господина Бэлла – градоначальника Аталанты. Стар он, говорят, да до молоденьких красоток уж очень охоч. Продашь свою кралю, Одер, долги нам вернешь. Она же у нас, слава Пресветлому, дева невинная, хоть и невеста. Вовремя мы ее умыкнули, до первой ночи…
Эбби понурила голову. Тоска. Хотя…
Всплыла в памяти проклятущая свадьба. Вот ведь ситуация! Не похить ее разбойники, что было бы? Что бы произошло? Хорошо бы было? Да вряд ли! Коротала бы она сейчас ночи с нелюбимым мужем. Так, чтобы не заметил, воротила бы от него лицо, кривя гримасы брезгливости, прячась в подушку, плача…
Не так чтобы и особо лучше, чем сейчас.
Эбби шмыгнула носом, и злоба на собственную судьбу, несправедливую и злую, разобрала ее. Никакой надежды, никакого выхода…
В ладони больно кольнуло. Камень. Эбби и забыла про него, про то, как едва коснувшись руки, он будто врос, провалился в нее, исчез под кожей и остался в глубине живой плоти твердым бугорком.
Камень.
Мортигус…
Зачем?
Стоило только подумать про мертвяка, как он и объявился. Голос в голове прозвучал неподобающе бодро и радостно.
– Добрый денечек! Как ты?
– Не видишь? Плохо, – сердито огрызнулась связанная Эбби и вспомнила, как дома отец учил ее не проявлять агрессию, быть нежной и милой. Доброй. Удобной. К Сумрачному такое удобство! Мир жесток, и Эбби тоже пора ожесточиться. Ситуация обязывает.
