Шарусси давала многое, открывала невиданный ларец возможностей из магии, силы и знаний, но она не объясняла главного – причины. Как происходит отбор, кто придумал порядок вещей и почему именно я? Аброр говорил, что нет смысла искать начало, когда ты уже находишься в пути, глупо возвращаться назад, чтобы оценить пройденное расстояние – есть только движение вперед.
–Этот мир сотворен таким, какой он есть, – говорил наставник. -Люди его гнут под себя, а хранители следят за балансом. Мы созданы, чтобы хранить равновесие, помогать Правителям в их нелегком труде и защищать все живое. Скоро ты покинешь Норкд и отправишься в дорогу, чтобы найти свое пристанище. Ты станешь подле Правителя по правую его руку и принесешь спокойствие его землям.
По первости Аброр повторял эти предложения, как кропотливое, нудное заклинание. Я слышала их, находясь в бреду, когда просыпалась и в скудные периоды бодрствования.
Наставник вкладывал в них значение, особый смысл, старческим шепотом он старался донести величественное напутствие к непостижимому смыслу и порядку вселенной. Его слова подталкивали к началу проложенной для всех хранителей стезе, рисовали идиллическую, выверенную картину становления. И никто, как он говорил, ее не миновал. Каждый дошел до туда, до куда он мог дойти, преодолел столько, сколько смог вынести.
Я слушала и ничего не могла поделать с рождающимися сомнениями. Приглядываясь к облагороженному хранительскому пути и так, и эдак, я видела не ясный солнечный пейзаж, сопровождающий новобранца, а наброшенный на него морок, скрывающий ухабы и грязь.
–Мне по душе такая жизнь, как у вас, в лесу. Я не хочу идти к правителям и помогать им с государственными делами, – сказала я Аброру, когда пришла в себя и вновь услышала о предназначении.
Жестокий мир политики и обычное человеческое бытие для девочки из эрии находились в разных плоскостях. Конечно, не так далеко, чтобы заламывать в истерике руки и задыхаться от слов вроде «легитимность» и «плюрализм», но… где я, а где правители мира? Где моя вечная жажда справедливости и тщеславие некоторых правителей Цанте и Нануэка? Все выглядит, как заведомо гиблая затея. Разве плохо жить вот так, в чаще, покрытой мхом? Если бы Хранитель позволил мне остаться в пределах его земли, я могла бы оказаться полезной и иногда навещать родную эрию. Но Шарусси не сладкий леденец, чтобы прийтись по вкусу и даже не луковое перо, которое можно мокнуть в сахар и забить горечь. Она тьма. И речи Аброра о простоте выбора – это всего лишь слабая опора, выдержанная на лукавстве.
