– Да помолчи ты, зануда противная! – возразил Волк. – Скунс – славный малый, не чета тебе и подобным болтунам. А что секретное оружие при нём имеется, так это для защиты от назойливых посетителей, сующих свой нос куда не следует.
– А кому приятно, – вступился за себя до этого молчавший Скунс, – если у твоей клетки уже с утра толпятся любопытные, да ещё с фотообъективами! Ни тебе в туалет сходить, ни лишний часок поспать! Ну а то, что я с испуга почти весь свой запас секретной16 жидкости израсходовал, так глупому охраннику кроме себя и винить некого!
– Расскажи, расскажи нам, Скунс, как было дело, – наперебой стали просить звери, готовясь выслушать – уже, наверное, в сотый раз о том, в какую историю однажды угодил младший смотритель Горилла.
А так как в Зверинце не было ни кинотеатра, ни телевидения и к ним никогда не приезжал цирк с весёлыми клоунами, затворники от скуки сами становились артистами.
Одним из таких самородков был Скунс по прозвищу Ароматный. Дождавшись общего внимания, рассказчик, смакуя каждое слово, поведал о свалившихся на голову Гориллы злоключениях.
– Та ночь была безветренной и душной, – не спеша, словно без всякой охоты, начал Скунс. – Вот я и улёгся на пол КПЗ поближе к решётке, чтобы свежего воздуха было больше. Помню, сон долго не шёл, и я вспоминал о хороших временах, думал о родственниках из Мексики. Так и сморило меня незаметно. Уснуть-то я уснул, а сам сквозь сон чувствую, словно кто-то гладит меня по голове…
Ароматный мечтательно прикрыл глаза и расплылся в улыбке.
– Во сне, конечно, представляю, что это моя подружка Скунсина, она жила с родителями в соседней норе. Ну, а как не вообразить такое, – неожиданно повысил голос рассказчик, – если оставили нас здесь, в неволе, один на один со своими проблемами: ни тебе с девушками пообщаться, ни поухаживать за ними! Одним словом, бирюков17 из нас сделали!
– Да и кому придёт в голову думать о нас, – раздались голоса, – а уж тем более – о таких тонкостях? Кое-как накормлены – и ладно.
– Ну так вот, – немного поостыв, продолжил рассказчик, – гладит она меня по голове, гладит… А в самый разгар этого красивого сна кто-то цапнул меня за хвост, словно рак клешнёй! Завизжал я от страха и боли поросёнком, да и атаковал тайного обидчика своим секретом, скопившимся у меня за годы пребывания в КПЗ! Наверное, граммов пятьдесят израсходовал! Однако не успел я завершить атаку, как кто-то громко завопил и бросился прочь от моей клетки, не разбирая дороги. А утром вы и сами увидели, что этот кто-то, улепётывая, разнёс в пух и прах не только сарай с спавшим в ней Осликом, но и клетку с шестью попугаями – известными артистами разговорного жанра. Освободившиеся из неё юмористы, прежде чем улететь домой, три дня прицельно бомбили смотрителей своим помётом! Ну, а нам, бедолагам, оставшимся за решёткой, подкинули овощей и фруктов – якобы, подарок садоводов, – усмехнулся Скунс. – Позже дошли слухи, что на родине артистов, в Африке, местные попугаи научились от наших таким крепким словечкам, что туристы краснеют, а особо впечатлительные дамочки и вовсе теряют сознание. Вот ведь что сила слова натворить может!
