* * *
Вожак и его братия считали парк своей территорией. К людям относились с настороженностью, а люди, даже те, кто охотно подкармливал небольших бездомных собачек, к крупным кобелям испытывали неприязнь, смешанную со страхом.
Собаки, которых приводили на прогулку в парк, были для стаи врагами. Еще бы: с ними, сытыми и чистыми, играли в мячики, называли всякими ласковыми словами, их гладили, им заботливо наливали воду в мисочки, которые их владельцы таскали за ними в рюкзаках, с них снимали репейники и внимательно осматривали лапы, если, не дай бог, собачка, бегая, подвернет ее и захромает.
Обычно стая располагалась недалеко от площадки или лужайки, где люди играли со своими питомцами. Если кто-то из них приближался, его встречали угрожающим рычанием. Люди испуганно кричали «Ко мне!», а собака удирала, поджимая хвост.
Крунку это развлечение не нравилось. Он не чувствовал себя в стае своим, да к тому же и нажил врага – стаффорда. Но уйти не решался. Да и куда было уходить? В любом парке, на любом пустыре, в заброшках обитали стаи собак, которые считали территорию своей и не допустили бы туда чужака.
Он с завистью смотрел на этих счастливых собак, у которых были их верные и заботливые двуногие. Один раз он даже видел девочку, которая сидела на траве в обнимку с лабрадором, отламывала кусочки от своего мороженого и давала четвероногому другу. Да, это были не просто человек и собака, это были друзья, и Крунк очень хотел оказаться на месте этого лабрадора. И вовсе не из-за мороженого.
Вечерело. Вожак и его братия неспешно трусили к «своему» дебаркадеру, где уже наверняка за день для них набралось ведро еды. У самих контейнеров они заметили пуделя. Чистый и стильно подстриженный он растерянно бродил по берегу, то и дело останавливался, озирался по сторонам и прислушивался.
Собаки приблизились, пудель смотрел на них выжидательно. Кто-то из стаи угрожающе зарычал. Но пудель не бросился наутек, он отошел к бакам и повернулся спиной к ним, закрыв свой «тыл». Он спокойно смотрел черными миндалевидными глазами, лапы были широко расставлены, голова высоко поднята. Он был готов драться.
Крунк держался в стороне. Сам не зная почему, он обошел стаю и встал рядом с пуделем. Он слегка опустил голову, уши залегли на затылок, блеснули клыки. Он обвел взглядом приготовившихся к нападению кобелей. Когда он встретился глазами с Вожаком, понял, что на этот раз ему несдобровать. «Ты сам это выбрал», – прочитал он в глазах Вожака. Псы придвинулись ближе. Они ждали сигнала.
