– Ни за чтобы не подумал…
– А сблизились они, благодаря твердому и последовательному неприятию совковой дури…
Выйдя на крыльцо, я увидел Раису Тимофеевну. Она в сером комбинезоне, ползая на коленях, пропалывала клубнику, основательно заросшую травой. А из летней кухни доносился приятный запах. Подумал, наверно, Тамара варит борщ.
Наполнив бак водой, вернулся в дом, выпить кофе. Пил недолго. Вошла Раиса Тимофеевна с триммером (тогда это было чудо техники), и поинтересовалась, умею ли я пользоваться. Я сказал – да, почитал инструкцию, нацепил на нос светозащитные очки и направился бороться с травой. Бороться было не просто, но к обеду кое-как управился и, ощущая себя победителем, пошел в душ, смывать пот и травяную крошку, которой усыпан был с ног до головы. А после обеда – Тамара действительно сварила борщ – намеревался начать оперативно-розыскные мероприятия. Думал, старушка уляжется, и я спокойно поработаю сыщиком. Но не тут-то было! Раиса Тимофеевна выдала мне лопату и грабли – попросила перекопать и освободить от сорняков пару грядок, на которых она решила посадить лук и щавель: по такой погоде к августу вырастет. А сама вместе с Тамарой продолжила возиться с клубникой.
Изредка поворачивая голову в их сторону, я с большим удивлением отмечал, насколько умело и с какой страстью работает старуха. Тамара старалась от нее не отстать, но вскоре выбилась из сил и попросила пощады. Раиса Тимофеевна согласилась, что надо передохнуть, но недолго. Попив чайку, мы опять вернулись к работе. Одним словом, к вечеру я чувствовал себя до крайности измочаленным, руки и ноги гудели, а спина уже не хотела сгибаться. Но при этом, что касается внутреннего ощущения, испытывал заметный подъем и желание поозорничать. Еще раз сходив в душ и переодевшись, за ужином трепался без умолку, рассказывая скабрезные байки:
– Престарелый, но любвеобильный, директор Замухранского театра для поддержания тонуса использовал народные средства и в частности – репчатый лук. Вся труппа знала, что если в театре запахло луком, значит директор ступил на тропу любви…
– Спасибо, что напомнили про лук, – перебила Раиса Тимофеевна. – Пойду замочу севок, завтра хочу воткнуть его в землю. Лук, он неприхотливый, но замочить надо… – Она встала из-за стола и, шаркая ногами, пошла, кажется, на веранду.
Тамара придвинулась ко мне и зашептала:
– Ты помнишь, что я сказала тебе утром?
– Раиса Тимофеевна ночью несколько раз принималась ругать какую-то Людку.
