– В моем всезнайстве нет ничего удивительно, – весело говорила Аглая. – Знаешь, что такое мутуализм? Это вид симбиоза, предполагающий взаимополезное сосуществование организмов. У меня два высших образования – техническое и гуманитарное, два языка – английский и французский, широкий круг интересов, много знакомых из разных сфер, тренированная память, я умею быстро читать. То есть одно помогает другому.
Эти встречи, которые я, разумеется, относил к случайному стечению обстоятельств, уложились примерно в две недели. А вот следующая встреча была, конечно же, не случайной – Аглая меня караулила.
Накануне наша группа, слава богу, показала свои этюды. Педагоги меня похвалили, дышать стало значительно легче, появилась возможность уходить из института пораньше.
В тот день я освободился в начале четвертого, и, подойдя к гардеробу, нос к носу столкнулся с Аглаей.
– Немного проводите меня, – смущенно сказала она и внимательно посмотрела на меня. В ее светло-серых, лучистых глазах я разглядел очевидные приметы панического страха. Невольно вспомнился ее безумный взгляд, виденный мною на Малой Садовой. Но думать об этом не стал:
– Конечно, с удовольствием! – выпалил я, и побежал за своей курткой.
На улице Аглая неожиданно предложила:
– Давай без церемоний, вне института можешь говорить мне «ты».
– Давай…
И вдруг она опять вспомнила Лену:
– Ваши друзья Манукяны поведали ей о твоих школьных годах. По-моему, она заочно в тебя влюбилась. Ты все еще такой же положительный?
– Думаю, Манукяны сильно преувеличили мои достоинства.
– А моя интуиция подсказывает, что так оно и есть. Поэтому и осмелилась – приглашаю тебя в гости. Это совсем недалеко. Выйдем на Литейный и две остановки проедем на троллейбусе.
В моей голове все закрутилось и завертелось. Я был уверен, она решила познакомить меня с Леной, и предстоящая встреча обрушилась на меня ожиданием новогоднего чуда. А как же иначе, если до 31-ого декабря осталось совсем чуть-чуть.
Мы вошли во двор, где располагался и по-прежнему располагается театр, прошли немного вперед; в парадной по узкой лестнице поднялись на второй этаж и оказались в коммунальной квартире со следами начатого, но не завершенного большого ремонта.
– Пока я здесь одна, – сказала Аглая и, повернув ключ в замочной скважине, толкнула дверь своей комнаты.
– А где Лена? – невольно вырвалось у меня.
Аглая усмехнулась, взяла меня под руку и завела внутрь комнаты-пенала, она была в ширину метра три, а в длину в два раза больше; один из углов был целиком заставлен кипами книг и журналов, перевязанных белой тесемкой.
