А после короткого перерыва был товарищеский ужин, организованный в лучших комсомольских традициях – спиртное лилось рекой, звучали патетические тосты, хором исполнили: «Не расстанусь с Комсомолом, буду вечно молодым…» и ряд других трогательных и зажигательных песен.
Ближе к ночи, покинув помещение столовой, активисты продолжили ужинать, где придется: в номерах, в холле, под лестницей. Табачный дым стоял коромыслом, количество пустых бутылок, валявшихся где попало, росло в геометрической прогрессии, психо-физическое состояние отдельных товарищей вызывало очень большие опасения. К тому же некоторые отчаянные дамы и кавалеры, как мне показалось, периодически менялись партнерами.
Предвидя, что вот-вот где-нибудь полыхнет и начнется мордобой, я несколько раз порывался уйти в свой номер. Но осуществить этот маневр сразу не удалось. Общительные участники совещания меня не отпускали, и я, пребывая в тревожном ожидании скандала, продолжал наблюдать за происходящим, находясь, считай, в эпицентре.
К моему удивлению, ничего криминального не случилось. Накопившиеся страсти, точно их кто-то крепко придерживал, если и выплескивались через край, то всего лишь по каплям, несопоставимыми с возможной в таких ситуациях стихией.
Наконец мне удалось улизнуть. Забежав в номер, надел куртку и по черной лестнице вышел на улицу – проветриться. Немного побродив по территории пансионата и слегка протрезвев, плюхнулся на скамейку, стоявшую напротив угла четырехэтажного корпуса.
Вдруг прямо у меня над головой обнаружились две женщины. Они, освещенные теплым, оранжевым светом уличного фонаря, курили в темном коридоре второго этажа у распахнутого окна. Внешне они были до такой степени непохожи друг на друга, что их различия воспринимались как специально подстроенные.
Одна – полноватая, круглолицая, с прилизанными назад редкими, серыми волосами, в нелепом, сморщенном, бирюзовом костюме – она вполоборота ко мне сидела на подоконнике и шумно всхлипывала.
Вторая – стройная брюнетка с модной, короткой стрижкой и белоснежной, вытянутой шеей, в черном, облегающем платье – утешающе, поглаживала полноватую по плечу.
Оторвать взгляд от такой оригинальной пары было невозможно.
– Капа из кожи вон лезла, чтобы вновь засветиться с прежней силой, – жалобно причитала полноватая. – И ведь засветилась бы. На областной конференции ее, прямо-таки, по головке погладили: товарищ Капитонова сумела сплотить молодежь и нацелить их на решение важнейших задач.
