Спустя три часа над стоянкой захвативших нас дикарей зависает военный флайер, и находящиеся там гемы с размеренностью машин делают выстрелы из парализаторов в мечущихся повстанцев. Парочка самых умных кидает свои поясные ножи во флайер, но пробить броню корпуса не может. Обезопасив пространство, флайер опускается на землю, рассыпавшаяся из него группа начинает подбирать парализованных дикарей и складывать зафиксированными на одном краю лагеря. На другом собираемся мы — все бывшие пленницы.
— Смиренно прошу прощения, леди, что так сильно задержались с вашим поиском. Мы непоправимо опоздали.
Гем–лейтенант опускается на одно колено перед нами, склоняя голову. Я с удивлением слышу знакомый голос и вглядываюсь в лицо офицера. Грим лейтенанта безупречен, но завиток зеленого и оранжевого цветов яснее слов говорит о его принадлежности к клану Хар.
— Лонео, — одними губами обозначаю я.
Он еще ниже опускает голову.
— Готов выслушать пожелания леди относительно места, куда они хотят быть доставленными.
Когда все дикари собраны и ожидают в наручниках, а тело хаута Джемики помещено на носилки и погружено на борт отдельно прибывшего грузового флайера, меня накрывает эмоциональным откатом от перенесенного шока. Я начинаю рыдать, меня трясет в истерике, я даже на ногах удержаться не могу. И при этом намертво вцепляюсь пальцами в рукав рядом стоящего гема, словно в спасательный круг.
— Тише, тише, прекрасная принцесса, — похлопывает он меня по ладони, усаживая в кабину флайера, и его теплый голос успокаивает, — все драконы повержены, вы в безопасности. Ваши рыцари доставят вас домой, во дворец. Все будет хорошо.
Я прижимаюсь лбом к его груди, и он неловко поглаживает меня по плечу, пока я выплакиваю пережитый ужас. Прошла, наверное, целая вечность, прежде чем я смогла успокоиться и наконец выдавить из себя потрясенное:
— Лонео, ты… на Девятой сатрапии!
— Конечно, принцесса. Воин всегда служит там, где необходимо, там, куда пошлет начальство, и там, где принцессы нуждаются в спасении от драконов. — Лицо под армейским гримом трогает легкая улыбка.
Я активирую комм–линк на запястье.
— Может быть, у тебя найдется время рассказать мне о том, где ты служил? — с затаенной надеждой спрашиваю, открывая форму набора номера.
Он вводит свой контакт.
— Желания леди — закон для всех ее защитников.
Тут я замечаю, что некоторые пленные дикари, придя в себя, уставились на мой комм. Перевожу его обратно в спящий режим, и он становится неотличим от других браслетов на руке — просто изящная безделушка.
