— Азм есть царь…
Такого всеобщего ликующего вопля он еще никогда не слышал, даже при коронации — стрельцы, казалось, сошли все разом с ума от безмерной радости, узнав его голос и увидев лицо.
«И чего они так беснуются?!
А ведь радость искренняя плещет — да оно и понятно, ведь моя смерть и для них неизменная и неотвратимая погибель. На милость Петра мои верные сторонники рассчитывать не могут, если сразу не казнят, то пытать долго будут. Потом, в лучшем случае, на строительстве Петербурга всех загонят, и там до смерти трудиться будут!»
Его бережно сняли с седла, прощупали на предмет ранения, укутали в стрелецкий кафтан, как только увидели что одежда на царе мокрая. Алексей же прохрипел, чувствуя, что ему нужна «доза».
— Казака обиходьте, ранен он, перевязал, как мог. Конь спас — через реку переплыл со мною. Там фляга у седла, дайте!
Добрый глоток горилки окончательно привел Алексея в чувство — и он отдал флягу. Посмотрел на раненного черкаса — вокруг него хлопотали. А еще увидел две кареты, что приближались по дороге — то князь-кесарь спешил, только «стремянные» были у него в конвое и охраняли молодую царицу в дороге — но жена сейчас в Коломенском находилась.
— Злодеев имать, если оружие не сложат, то бить смертным боем! Меншикова живьем брать, он в Звенигороде! Живьем!
— Возьмем, государь! Князь-кесарь уже полки туда двинул, приказал всем вас, царь-батюшка, искать с тщанием, — стрелец с тремя капитанскими «кубарями» бережно поддерживал Алексея под локоть. В то время как трое его подчиненных уже освободили его от всяческой одежды и растирали тело горилкой, щедро наливая ее в ладони. А затем быстро и ловко переодели его сухое и новое белье, непонятно откуда взявшееся. И тут же засунули в карету, где он попал в объятия тестя.
— Как я за тебя перепугался, государь, — Иван Федорович утер слезы. На этом его эмоции тут же прошли, и правитель Москвы стал прежним властным князем-кесарем.
— Полки бригадир Шидловский поднял — он единственный сбежал из консилии, когда генералов Меншиков захватил, «машкерад» устроив. Он мне гонцов немедленно отправил с предупреждением — я в дороге ехал. Собственными глазами видел, как князья Алексашка Волконский и Петька Голицын тебе изменили и на верных генералов напали. А с ними младший Балк вкупе был — злыдень непотребный.
— Так…
Алексей фыркнул, теперь картина произошедших событий сложилась полностью. Нападение подготовлено заранее, удачным оказалось потому, что командующий резервами просто оказался иудой, как и два других «сиятельных» предателя. Иначе бы обходной маневр Меншикова с его «маскарадом» был бы выявлен заранее, и диверсионный отряд просто перехватили на подходе и перебили. Войск у «светлейшего» самая малость — преображенцев на конях с батальон, да еще с полнокровный драгунский полк конницы — всего тысячи две народа, не больше.
