Он рывком поднялся и схватил за пиджак Доброго Дядю.
— Кто — она? — изумился тот, пытаясь высвободиться. — Ваша жена?
— Нет! ****, где она?! Её не было здесь! Не было!
Дядя вновь потупился.
— Не было, — подтвердил он. — Видите ли, мы вынуждены были её депортировать...
— Как депортировать? Куда?
— За границу. В соответствии с Договором об обмене и поставках... Я же вам говорил, что есть такой Договор...
— При чем тут этот договор? — выкрикнул * что есть мочи.
— Видите ли, — замялся Дядя, — зарубежные силы в некотором роде... э... не в восторге от нашего образа жизни, нашей приверженности Богу, наших идеалов — ну, то есть общечеловеческих ценностей... ну, и наших методов э... э... борьбы с... э... оппозицией... И они... э... поставили некоторые условия — под угрозой ограничения поставок... ну, конечно, с теми преступниками, чья вина доказана бесспорно, мы делаем, что хотим... это уже наше внутреннее дело... но вот с политическими преступниками, чья вина бесспорно не доказана...
— Так её вина не доказана?!
— Ну да. Она отказалась признать себя виновной и отказалась давать какие-либо показания на других. А таких — в соответствии с Договором — мы высылаем из страны, то есть депортируем... Но вы не беспокойтесь, — вдруг поспешно добавил он, пристально вглядываясь в глаза * и хватая его за рукава, — вы тоже попадете туда, только по частям...
— Что?!
— Ну да. Трупы казненных измалываются в кормовую муку и поставляются — в качестве удобрения — за границу. У них там, понимаете, с кормовой мукой проблемы: еще два века назад почти весь скот погиб от СИГЭ... Вот мы им и помогаем... Но предварительно у казнимых вырезают дефицитные органы для трансплантации — печень, знаете ли, почки — которые тоже поставляются за границу... Так что, как видите, и вы тоже попадете туда, только она — сразу, а вы — чуть позже, по частям...
— А-а-а! — вдруг дико заорал * и, оторвавшись от Доброго Дяди, бросился к забору.
— Стойте, безумец! — крикнул ему Дядя. — Куда вы?! Так же высокое напряжение!
Но * его уже не услышал.
19 апреля 1985 — 16 июня 1998
— Не жждали, горлум-горлум?
...Он рубил налево и направо, но нечисть всё напирала. Горы трупов громоздились перед ним и липкая черная кровь стекала по мечу и рукам. Ноги скользили в крови и он вынужден был отступать, ища места посуше и, значит, поустойчивее. Руки его, никогда не ведавшие усталости в битве, впервые начали предательски дрожать, ощущая тяжесть Лунного Меча. На мгновение напор нечисти ослаб, и он уже решил, что это — победа, но вдруг из расщелины хлынул новый поток тварей. Он высоко поднял меч, но волна нечисти ударила в баррикаду из трупов, подвинула ее и прижал его этими мертвыми телами к скале. Он почувствовал, что не может шевельнуться.
