— Ну так представь, что всё, что ты мне сейчас скажешь, я точно так же имею в виду.
Марк молчал. Куратор насмешливо сверлил его своими светлыми глазами.
— Ну? — подбодрил он. — Их пять. Давай.
— У Вада к Зире, — тихо начал Марк.
— Раз.
— У Ильда к Ольне.
— Два. Дальше? Давай-давай.
— У Майлы ко мне, — еле слышно пробормотал Марк, чувствуя, как заливается краской.
— Какая трагедия, — безжалостно прокомментировал куратор. — Ещё два?
— Всё… Я больше не заметил.
— Печально, — без удивления кивнул Ортей. — Будет заданием номер два.
— Понял. Срок?
— Сколько понадобится, — старший неопределённо махнул рукой.
***
Утро уносы началось в пять часов — с уже знакомого сигнала тревоги, тошнотворной вибрацией сотрясавшего пространство под куполом. Сонные шестые стремительно собрались, стараясь не обращать внимания на сводивший внутренности судорогой страх, и, повинуясь приказу звукача на столбе, рванули к штабу. Там лидер с милейшей улыбкой сообщил всем, что тревога учебная, что они молодцы и что могут теперь спокойно отправляться по привычным делам.
В этот день Марк осознал, что у рубров учёба ничуть не легче их: Карина пыталась читать прямо во время тренировки и постоянно забывала, что Марк может работать только одной рукой. После отбоя он ещё долго в полудрёме следил за её эмоционалом: спать она так и не легла. Судя по всему, продолжала зубрить у себя в комнате.
Могла бы, кстати, не напрягаться: за завтраком на дуосу ожил переносной звукач Ортея. Весёлый женский голос сообщил, что занятий в тренировочном корпусе сегодня не будет, а вместо этого их семью вышвыривают на полевую тренировку на специальной площадке у западной границы купола. На два дня. Без снаряжения.
Последнее указание было буквальным. С собой не разрешалось брать ничего — ни палаток, ни спальников, ни даже еду. Пустое белое поле, заснеженное по колено, встретило их девственной чистотой. Пришлось под руководством старших сооружать из снега укрытия, разводить костёр из сырых веток, топить на нём воду для питья, удерживая её энергетическими полями за неимением посуды. Марк сразу же психанул и вопреки протестам Азиры содрал надоевший гипс с уже вполне здоровой руки.
Предприимчивый Ортей заполнил бездну освободившегося времени подвижными тренировками, благодаря которым даже двадцатиградусный мороз не так ощущался. Правда, к темноте тело уже отказывалось слушаться, желудок поминутно каркал от голода, а зубы всё равно выбивали сумасшедшую дробь. На ощупь забравшись в свою с наставницей «палатку», Марк увалился набок и почувствовал, как спина Карины прижимается к его собственной — чтобы согреться.
