Карина свернула поле в шар и сжала его между ладонями.
— Но это же гораздо сложнее? — недоверчиво произнёс Марк.
— Сложнее, — подтвердила она. — Полностью обездвижить пространство просто. А вот ограничить его свободу в определённой мере…
— Прям как в жизни, — неловко профилософствовал Марк, и старшая чуть заметно поморщилась. — То есть… Но какой смысл? Ведь и сила удара, и надёжность защиты тогда меньше?
— Ну, допустим, — протянула Карина, сжимая и расширяя пальцами шар текучей энергии, — тебе нужно остановить кого-то, не причиняя вреда. Передвинуть хрупкий предмет. Смягчить своё падение — от жёсткого поля будет болезненная отдача. Поддержать себя или товарища, чтобы не сбило с ног, когда собираешься высвободить очень мощный импульс. Вообще-то способов применения мягких полей в бою гораздо больше, чем жёстких.
— Понял, — Марк поднял вверх ладонь, концентрируясь.
— Двумя руками будет проще, — подсказала наставница.
С первой попытки вышло обычное жёсткое поле. Второй раз внутри уже можно было почувствовать намёк на движение, но не по всей площади. Ещё с десяток неудачных попыток, внезапное озарение — и вот между точек выхода уже бурлит полужидкая сфера, на вид ничуть не хуже, чем у Карины.
— Теперь растягивай.
К концу тренировки Марк уже едва держался, и когда старшая сообщила, что на сегодня хватит, облегчённо выдохнул:
— Наконец-то!.. А то уже рук не чувствую.
Он поднял на неё глаза и вдруг вспомнил, что ещё ему предстоит сделать. По телу разлилось неприятное ощущение. Или всё-таки не надо?
Трусишь, тихонько упрекнул он сам себя. Сделал два шага вперёд и протянул руки.
Тогда, в школе, с Михом всё действительно вышло случайно. Друг спрятал где-то его рюкзак с учебниками и, помирая от хохота, отказывался признаваться где. Когда дело дошло до шутливой драки, обычного явления, в какой-то момент Марк обеими руками схватил Миха за голову. При этом в мыслях у него крутилось желание поскорей узнать, где рюкзак. Всё остальное произошло как-то само собой…
Но зато теперь он точно знал, что делать. Сломать тонкий лёд слабенькой, не ноттовой защиты. И нырнуть в сознание наставницы с одним чётким намерением: прочитать эмоционал.
Он успел — до того, как она поняла, к чему идёт дело. Успел один раз выдохнуть и на вдохе вобрать в себя ощущения. Дальше последовала ослепительная вспышка перед глазами, удар, нехороший хруст и резкая боль.
— ТЫ ОХРЕНЕЛ, НОТТ?!
Марк поднял голову. Карина застыла метрах в трёх, выставив ладонь вперёд; воздух перед ладонью ещё дрожал. Глаза полыхали чёрной яростью. Его самого отбросило аж к противоположной стене, причём как-то боком, и боль расползалась от правой руки. Скосив глаза, он с ужасом обнаружил, что кисть вывернута под ненормальным углом. И с запозданием охнул.
