По вечерам исповедаться кошке.
Ждать настоящей любви макромиг,
Много встречая холодных объятий…
Без снаряжения на горный пик
Карабкаться, думая: в чем же проклятье.
Чем бы закрасить смайлики грустные?
Дернуть улыбки вверх уголками:
Пусть эту радость тоже прочувствуют,
Солнечной щедро поделятся с нами!
Пусть все дурашливо улыбаются,
Лучше по-доброму, без гримас,
В реальности, где не грызут, не лаются,
Где мы единым целым сейчас.
Конфетти на горячие головы
Конфетти на горячие головы,
А вдобавок – снежинок улов.
Незаметные льдинок уколы
Врач-декабрь ставит нам с облаков.
Тройка чалых коней будит стайку
Птиц, не ждавших полозьев скрип.
Бабу белую – леди-зазнайку —
Лепим долго из трех снежных глыб.
Разность векторов – встреча у елки.
Где зима, там на редкость тепло.
Объектив щурится с верхней полки.
Щелк! Французский – морозу назло.
А потом перепутаны пледы.
Треск камина, шипящий, сварливый.
Но дровишек хватает, прочь беды —
Ночь давно обнимает игриво.
Часть 4. О реальности с юмором
Опять не догоняю Счастья.
Не добредаю полшага.
Какой бы хитрою запчастью
Добавить скорости ногам?
Не так, наверное, устроен
И где-то точно искривлен.
Обходят с флангов двое-трое,
Бывает, весь метровагон.
А в ванной зеркало вздыхает
И, в путь с утра благословив,
Ворчит, тихонько наставляет:
«Поддай сегодня, удиви…»
И поддаю – ковыль-ковылью,
Рукой до Счастья мне подать,
Сейчас вот точно станет былью,
Нельзя же вечно догонять!
Я в бутылке, как кораблик
Я в бутылке, как кораблик,
Через горлышко впихнули.
А снаружи звенят сабли
И свистят шальные пули.
Но мне очень интересно,
Как над куполом взлетают:
Ведь от цирка, если честно,
Сердце с детства замирает.
Только в пятки не уходит,
Вроде как иммунитет:
Тот, кто всеми хороводит,
Есть сейчас, а завтра – нет.
Если под стеклом останусь,
Как музейный экспонат,
В янтаре жуком расплавлюсь,
И пройдет чужой парад.
Надо быстренько обратно,
Расправляя паруса,
Чтоб не оставляли пятна
И не драли волоса.
К лапе я прирос собачьей,
Сер мой пес и кособок.
Выдали леща на сдачу —
Для обоих Бог сберег.
Кому дольку апельсина,
Кому костью по усам,
Бьют лежачего, скотину
И гоняют по ментам.
Я им: «Братцы, вот свобода!
Вольный ветер, пой, твори…»
Мне: «Дадим работ полгода
Или спишем глухари».
Ну и в чем винят бродягу?
В том, что ветром вечно пьян?
Что справлял нужду под флагом?
В этом главный весь изъян?
Что, по факту, безобидней
Мухи или комара?
Из толпы совсем не видно,
Холод там или жара.
Повезло: в участок власть
