«Заметила, что приступы удушья предвещают моменты, которые врачи бы трактовали как галлюцинации. Первое время они меня пугали, пугали настолько, что спала с включённым светом, обложившись томиками любимых книг. Целыми днями гуляла по городу, заходила к знакомым. В квартиру возвращалась к ночи. Не помню, когда всё переменилось. Пожалуй, в тот день, когда встретила Катю Матюшкину».
Судя по датам, тётка вела записи сразу в двух тетрадях. И если первый дневник описывал реальные события, размышления родственницы, то вторая тетрадь погружала в неведомое. Он вдруг с особой чёткостью вспомнил бредовое состояние, что пережил в больнице, странные сны, удивительно ощутимые при всей странности. Сны как-то связывают его с Анной Петровной, но почему маскарад, что устроила юная императрица сразу после коронации? Недавно прочёл о маскараде Минервы, сны иллюстрировали его с документальной достоверностью.
«Сначала думала, что у меня болезнь какая-то, давление себе измеряла, с Клавдией в поликлинику ходила. Эти внезапные приступы удушья, что настигали сначала по ночам. Казалось, что воздух в квартире вдруг раскалялся, обжигал, становился вязким. Распахивала окна, но помогало плохо. Приступы были короткими, минут по пять – десять, потом всё проходило само собой. Затем удушье стало менее острым, но длительным. Именно тогда я стала погружаться в какое-то странное состояние – будто перемещалась в иное пространство. Темнота окутывала, оплетала, стягивала тело».
На Антона обрушились воспоминания. Вот он, маленький, на руках отца. Отец подбрасывает его высоко, «до солнышка» и смеётся молодо, задорно. Внезапно мальчика настигает удушье, он хрипит и будто проваливается в пугающую черноту. Следующее воспоминание – испуганное лицо мамы и виноватое отца. Весь день в кровати, чтение книжек и много сладостей.
Морозный январский день, свободный от занятий из-за погоды.
«Давай прокатимся, заберём эту злосчастную книжку, – уговаривал Кирюха Самойлов, – в десять отправляется электричка на дачу, а в двенадцать уже обратно. Никто и не заметит». Книжку о Дракуле Кирюха ещё весной взял почитать у Влада Терентьева. Увёз на дачу, там и оставил. В начале зимы Влад подошёл к Самойлову и потребовал вернуть роман Брэма Стокера. Кирюха врал, изворачивался, неудобно было признаться, что забыл томик на даче. Перед каникулами Влад, подговорив взрослых ребят, стал встречать Самойлова у ворот школы и требовать деньги за каждый день просрочки. И мальчишка платил, отдавал всё, что давали родители на школьные обеды.
