Глава XII. А придет ли весна?
— Ряд на словах заключали или грамотицу составили? — Акинф с Дуняшей шагали на княжий двор. Полочанку провожали настырные взгляды ростовских зевак, некоторые, побросав дела, семенили следом. Любопытно, как Юркина баба с самими Куничами тягаться станет.
— Я про то не ведаю, — шепнула ему Евдокия. — Я и про двенадцать гривен не слыхивала, Георгий Андреич мне про то не возжелал сказаться.
— Вестимо, сам уладить хотел, а вишь, как обернулось, — вздохнул дед. — Если грамотицу не составили, а так, на словах урядили, то еще потягаемся. Я сам к Юркиным дружкам ходил просить, чтобы словечко замолвили. А вот если грамота рядная имеется, то все пропало, если только стоять на своем, мол, подделка, да Юрко не писал, а так… — Акинф в сердцах махнул рукой. — Ты только, хозяйка, не говори там: «Я не вдова, может он живой», соглашайся, что вдова. Вдовицу, да еще и брюхатую, завсегда пожалеют, а вот бабу мужа, от слова своего отступившего, сама понимаешь, жалеть не пристало.
— Ну, коли надо, — неуверенно вымолвила Дуня.
— Надо, надо. Говори, мол, вдова, — одобрительно закивал белой бородой старик.
На площади у княжеского терема людей набилось столько, что и не протолкнуться. Кому не досталось места, висели на заборе. «Как же пробиться?» — уткнулась Евдокия в стену из спин любопытствующих.
— Эй, Саму-то пропустите! — крикнул Акинф.
Все сразу поняли, кого это «Саму», перед Дуней открылся длинный узкий проход. Под громкий шепот ответчица пошла к терему.
Князя, к огорчению Евдокии, на суде не было, вместо него за главного выступал тиун, он откровенно скучал и от безделья все время шушукался с сидящими за спиной ростовскими боярами. По десную руку от тиуна на вынесенной из терема широкой лавке развалились братья Куничи. Евдокия сразу определила, что это ее вороги, так как вокруг них суетился вчерашний толстяк-посыльный. Ранее воображение рисовало Дуняше злобных разжиревших уродов с масляными губами и маленькими поросячьими глазками на подобии Кривко, реальность оказалась иной. Оба Кунича — мужи около тридцати лет, среднего роста, сухощавые, физически крепкие. Смазливые лица портили только короткие вздернутые носы, на устах играли надменные улыбки. Братья важно кланялись знакомым нарочитым мужам, взглядом без слов выражая: «Не по чести невесть с кем тягаться, а что делать». При появлении Евдокии, тот, что помладше, с любопытством стал рассматривать ответчицу, старший даже не повернул головы.
