Однако основным направлением для своих изобретений Эдрик выбрал военное, и Валь не стал с ним спорить, быть может, рассчитывая, что рано или поздно тот сам поймет, что на самом деле важно, а что вторично. Но пока Эдрик был помешан на ратном деле, откровенно завидуя успехам старшему брату и пытаясь хоть в чем-то его обставить. Кажется, наконец ему это удалось, и Джемма, помнится, поначалу пыталась оправдать Эдрика именно таким посылом. Не получилось. Если он на самом деле не любил Ану, а просто хотел насолить Хедину, то рисковал потерять последнее уважение к себе. Впрочем, теперь Джемме было все равно. Она больше не желала думать об Эдрике хоть сколько-нибудь хорошо. Он сделался ее врагом, а Джемма знала только один способ общения с такими. Это война!
— Ты обещал помочь! — раздраженно напомнила она, так и не дождавшись, чтобы Арве зашел в мастерскую. А она-то была уверена, что он с радость ухватится за возможность отомстить Эдрику. Все-таки он вроде как был влюблен в Джемму и потерпел на любовном фронте неудачу. Или что? Врал? — Может, мне о драконьем слове тебе напомнить?
— Не надо, — угрюмо ответил Арве и наконец закрыл за собой дверь. — Я за тебя глотку самому Энде перегрызу. Только скажи — я отделаю Эдрика так, что его мать родная не узнает. Но бить вот так, исподтишка, мелко и недостойно тебя.
Джемма почувствовал секундное угрызение совести, но не в отношении Эдрика. Она поступила с Арве не слишком красиво, сначала заставив его дать согласие помочь ей и только потом объяснив, в чем именно заключалась эта помощь. Знала, что на попятную он пойти не сможет. На это и рассчитывала.
— Валь с Эдриком уже поговорил по душам, — не сразу стряхнув замешательство, буркнула Джемма. — Думаю, ему довольно.
В душе шевельнулась непрошенная жалость. Валь за последние годы стал Эдрику едва ли не ближе отца. Он и за советом к нему бегал, и с помощью к нему всегда спешил. А теперь Вальгард от него отвернулся, предпочтя приемную дочь. Поступил так, как и должен был поступить. Вот только, кажется, сам чувствовал себя потерявшим хорошего друга. И Джемма несла за это ответственность.
— Это, между прочим, и Вальгарда труд, — проговорил Арве, очевидно, все еще рассчитывая образумить подругу. — К тому же они не для себя старались. Поход на носу, а мы что, вредительством заниматься будем?
Джемма фыркнула: ее эти слова лишь раззадорили.
— Я не собираюсь ломать все в хлам! — отрезала она. — Хочу лишь, чтобы Эдрик почувствовал, каково это, когда тебя унижают перед целым городом!
