– Система в норме. Показатели читаются. Датчики работают.
– Отошла кабель-мачта. Готовность 20 секунд. Готовность 15 секунд. Отчёт. Десять. Девять. Зажигание. Восемь. Семь. Шесть. Пять. Четыре. Три. Два. Старт.
Двигатели рокотали. Пламя от энергии, которая поднимала в воздух космическую ракету, выжигала место старта и поднимала клубы пыли. В кабине уже не было дребезжания, как раньше, работала система амортизации. В иллюминаторах на такой скорости почти ничего не было видно, но Итан туда и не смотрел. Организм человека всё равно чувствовал и боролся с перегрузкой земного притяжения, когда человек на огромной скорости поднимается, чтобы максимально быстро и с наименьшими энергетическими затратами преодолеть расстояние до невесомости.
Итан смотрел перед собой, дышал ровно и глубоко, отмечая, когда свет с Земли померк перед выходом из атмосферы.
– Готовность к отстыковке первой ступени.
– Есть готовность, – Итан нажал первую кнопку.
– Готовность к отстыковке второй ступени.
– Есть готовность, – и Итан нажал вторую кнопку.
Он почувствовал толчок, после которого движение капсулы стало мягче и плавнее. Перед ним на всём пространстве, куда хватало глаза, простирался космос.
– Итан, готовность к манёвру для выхода на траекторию.
– Работаю по плану.
Капсула последний раз качнулась и выровняла курс.
– Итан, ты вышел на траекторию. Ты покидаешь околоземную орбиту.
– Принято.
– Как чувствуешь себя?
– Норма.
Капсулу тряхнуло, после чего она как будто застыла в пространстве для Итана, но двинулась со скоростью света относительно объектов Солнечной системы.
– Есть отсечка тяги.
– Принято, Итан. Ты на пути к Марсу.
– Включаю автопилот.
– Счастливого пути, Итан. Звони, если что.
– Принято, Хьюстон. Спасибо.
Итан включил любимую музыку, заготовленную ещё на Земле, так проще переносить одиночество в космосе. Нигде в другом месте человек не бывает настолько отдалённым от своих собратьев, от культуры, цивилизации, привычного и знакомого мира.
В космосе всё другое. Бескрайнее чёрное пространство, заполненное светом звёзд, планет и космических тел. Здесь человек ближе всего к звёздам, к вечному. Именно за этим он и поднимается, преодолевая земное притяжение, но, оказываясь, здесь после эйфории и восторга, остаётся в абсолютном одиночестве.
Голоса людей, которые следят за его полётом, находятся на огромном расстоянии. Они не прилетят, если что-то пойдёт не так. А ведь жизнь человека, бывает, зависит от нескольких минут. И только здесь человек в полной мере это осознаёт. Но Итану легче от того, что он здесь один, что только он рискует своей жизнью и больше никто. В этом, наверное, и есть его предназначение – выполнять опасную работу, чтобы другие могли быть дома с семьёй.
