Боцман в испуге обернулся и подбежал к парню. Подхватил его и стал приводить в чувство:
– Костя, очнись! Костя!
Короткий сон наяву растворился в лучах полуденного солнца. Рыжий увидел перед собой морщинистое лицо моряка и перевел взгляд на ногу. Перелома не было, кожа осталась целой.
– Ты чего удумал? – спросил боцман. – Не надо мне тепловых ударов.
– Это не тепловой удар, – возразил парень.
– Тогда вставай, чего разлегся, – воскликнул Федя, пытаясь хотя бы казаться жизнерадостным.
– Ты видел, как погиб мой отец? – спросил Костя властным голосом и сам удивился интонации.
– Почему ты спрашиваешь? – боцман тревожно посмотрел на кадета.
– Я там был… только что, – растерянно ответил рыжий.
– И правда, не тепловой удар, – последний налет оптимизма сошел с Феди. Моряк вцепился в Костино плечо и предложил: – Нечего тебе работать в таком состоянии. Лучше заварю чаю. У меня, вроде, коробка с печеньем завалялась. Берег для особого случая, а то сладостей здесь не дождешься.
– При одном условии, – произнес Костя. – Ты расскажешь мне, как это случилось.
* * *
Йося стоял под холодным душем. Разгоряченному матросу хотелось остыть, но тонкая струйка из смесителя бесила еще больше. Кто бы мог подумать, что его будут так бессовестно использовать. Пустые обещания – вот, чем была исполнена жизнь. Сколько раз Йосю заверяли: еще ходка, а потом возьмем офицером. И так четыре года. Скоро диплом обновлять, а стоит он дорого – Спицын до сих пор не скопил на это удовольствие. Подумаешь – полететь за границу, нормально отдохнуть. Вариант для слабаков. Высший пилотаж – хотя бы за несколько лет заработать на документы.
Когда-то перед Йосей рисовались заоблачные перспективы. Учеба в престижном вузе на бюджетной форме сулила молочные реки и кисельные берега, но обернулась только ржавой водой из-под крана да нищенской зарплатой матроса.
Федя ведь в курсе ситуации, но продолжает заваливать работой, будто Спицын его личный раб. Матросу приходится стоять за себя и перечить старику. Благо, боцман – что тот евнух. Смелости быть жестким не хватает, и можно хоть весь день сидеть в каюте. Все равно никто не узнает.
Убедившись, что лучшего напора не предвидится, Йося наспех вытерся. Дверь кабинки скрипнула, выпуская матроса. Короткий взгляд в зеркало.
– Костя, какого хрена? – выпалил Спицын, глядя в отражение за спиной.
Рыжий чудик ничего не ответил, зато криво улыбнулся.
– Костя, мать твою, – процедил Йося. – Вали отсюда.
