Но большинство либо не понимало, о ком он говорит, либо указывало в разные стороны. Может, один из них и есть тот, кого он ищет? Выйдя из очередной хибары, Факел побрел через небольшую площадь. «Эти долбаные эбрайлы, – со злобной досадой думал траппер. – Этак я тут застряну».
Внезапно кто-то ощутимо толкнул его в плечо. Сильный бас прогудел с нажимом на первое слово:
– Я Учитель Кишикуа. Зачем ты пришел в Тохесу?
Траппер обернулся. Перед ним предстал невысокий кентавроподобный эбрайл с суровым обезьяньим лицом. Длинные руки и неприкрытый торс бугрились мускулами. Коричневую кожу устилал реденький мех. Грудь украшал узорчатый роговой панцирь. Эбрайл держал наперевес корявую зазубренную алебарду.
– Я Факел Хуман. Хочу побольше узнать о свободном клане Кишикуа.
– Хммм-уаф! Хуман пришел поучиться у кишикуа. Мхмм, – неуловимо с тела эбрайла стали исчезать воинственные черты. – А ну-ка пойдем.
Очень интересно. Эбрайл куда-то зовет. Хочет показать что-то или пристукнуть и сожрать в укромном местечке, чтобы не делиться с остальными? Факелдвинул следом, как поступил бы, пожалуй, любой траппер.
Дорога заняла минут двадцать. Они вышли из города и направились по едва заметной тропке. Учитель подал голос только раз, когда мимо протопали трое четырехногих клановиков, несущих тушу огромного чмора.
– Удачная охота, – похвалил Учитель соратников.
– О-хэй! Ага. Уф, – нестройно ответили эбрайлы, а один добавил: – Я выследил жирного чмора, видишь? Мы его добыли.
Учитель не остановился, чтобы дослушать историю, но рассказчик, похоже, не расстроился.
«Поди, будут теперь хвалиться каждому встречному, – Факел невольно проводил процессию взглядом. – А чмор, и правда, хорош. На Корабле ушел бы косарей за пять…»
Жилище Учителя представляло собой пещеру, вход в которую прикрывала внушительнаядверь, покрытая дёрном.
– Я никого к себе не пускаю, понимаешь? – значительно сказал Учитель через плечо, возясь с замком.
«Вот так так! – удивился Факел. – Отшельник пригласил в гости. Я что, типа, Избранный?».
Хотя, строго говоря, этого эбрайла нельзя было назвать отшельником, ведь он появлялся на публике да и жил недалеко от города. Настоящие отшельники – как правило, Старые – полностью отстраняются от мира, чтобы посвятить всего себя некой выбранной теме.
Пещера, или, вернее сказать, землянка оказалась просторной, но почти не освещенной, только через крошечные амбразурки в потолке пробивались слабые лучики света. Воздух здесь был сыроват, но чист и свеж, очевидно, помещение хорошо проветривалось. Пол и неровные стены покрывал гладкий, чуть пружинящийматериал. Во мраке Факел разглядел у стены стол, на котором громоздилось нечто темное.
