Валерий Тихонович ловко налил каждому. Глаза его блестели.
– Слава, ты его цени, – обратился Хромов к Станиславу Петровичу. – Он парень молодой, может далеко пойти.
От таких похвал Алексею стало неуютно. Он пробормотал что-то вроде «Да ладно вам!» и перевел взгляд на Юлю. По случаю банкета она оделась в облегающую черную водолазку и длинную, тоже черную юбку из шелестящей ткани. Водолазка очень выгодно подчеркивала ее бюст. В разрезе юбки были видны модные колготки, продававшиеся на вещевом рынке под заграничным брендом.
От спиртного на щеках у Юли тоже появился румянец. Алексей чуть подвинулся вместе со стулом, и его нога оказалась рядом с ногой соседки.
– Давайте за нашу команду, – предложил он, закусив и чуть послушав, как шеф с учредителем спорят о бизнесе и политике. – Один в поле не воин.
Виктор хлопнул его по плечу.
– Правильно! Поехали.
Алексей захмелел быстро. Юля, кажется, еще быстрее. Вегетарианская закалка против сдвоенного «Распутина» не помогала. Народ, начавший пить раньше, ощутил потребность в музыке. На мало-мальски достойный оркестр денег у Хромова, видимо, не хватило, поэтому корреспондент Лысенко использовал свою личную гитару. Репертуар Алексей знал наизусть. Все произведения регулярно звучали в редакции, на днях рождения сотрудников.
Сначала исполнили «Вот кто-то с горочки спустился». Запевала главбух Тамара Ивановна. Потом выпили и закусили снова, и раздалось «Я люблю тебя, жизнь». Алексей, не имевший склонности к хоровому пению, в такт музыке постукивал вилкой по тарелке. Юля, наоборот, пела вместе со всеми, чуть покачиваясь из стороны в сторону. Лысенко прервался, откашлялся и начал про мадам Анжу. Атмосфера праздничной вечеринки становилась совсем непринужденной.
– В Сибирь-то поедешь, в Ачинск? – тихонько спросил Алексей, подавшись к Юле.
– Если шеф отпустит, поеду, – ответила она ему на ухо. – Поехали со мной.
– Да брось.
– Боишься?
– Боюсь, конечно.
Она сделала огромные глаза.
– Авессалома?
– Нет, тебя.
Юля засмеялась и зарумянилась сильнее.
– Почему?
– Ты с колдунами знаешься, с нечистой силой, – изобразив каменное лицо, сказал Алексей.
Юля засмеялась громче, запрокинув голову. У нее была красивая белая шея. Хор грянул «Виновата ли я». Тамара Ивановна, кося глазом в их сторону, превзошла сама себя по части вокала. Алексей сделал еще одно движение, и его нога уперлась в колено Юли. Сделалось жарко, как от дополнительной порции водки.
– Каждый раз одно и то же, – прошептала Юля.
