– Мы с вами наблюдаем политический дебют Юрия Константиновича, – скромно прокомментировал Кобрин.
– Каким же будет финал? – вырвалось у Алексея.
– Вы диктофон забыли выключить, – мягко подсказал ему создатель партийных ячеек.
После выступления Мясоедова митинг можно было сворачивать. По сценарию к микрофону вылез кто-то еще, но это было уже несущественно. Кобрин куда-то улизнул, предварительно извинившись, и Алексей остался в толпе наедине со своими мыслями. Перед расставанием Фёдор Михайлович осведомился, как поживает Станислав Петрович, и передал ему пламенный привет.
– У вас сейчас что на повестке дня, просвещенный патриотизм или центризм? – спросил он с неподражаемой иронией.
– Пятьдесят на пятьдесят, – ответил Алексей.
– Пора определяться, – со значением сказал Кобрин. И, задержав его руку в своей, спросил еще:
– А творческие планы какие?
– Честно? Даже не знаю.
Оркестр играл «Священную войну», публика стремительно расходилась. На краю площади Алексей повстречал фотографов Васькина и Кашина. Для «Народной трибуны» в этот раз снимал Кашин. Вид у него был какой-то взъерошенный, глаза злые.
– Что стряслось? Пленку засветил?
– Засветил, ага. Мне чуть не засветили, б…, – выругался Кашин.
– Кто?
– Мясоедов.
Алексей опешил.
– За что?
– А ни за что. Я его в толпе хотел щелкнуть, с людьми. Так он сам подскочил, камеру мне хотел разбить. Мужик какой-то с ним был в костюме, удержал. Директор этот плевался, желтой прессой меня назвал.
– Вот тебе и профессор, – только и смог вымолвить Алексей.
– Хасбулатов тоже профессор, – показал свою эрудицию Кашин.
Ближайший телефон-автомат был возле театра оперетты, за площадью. Алексей обшарил карманы и убедился, что оставил жетоны дома. Пришлось пересечь площадь в обратном направлении, чтобы зайти в желтоватый дом и позвонить с гостевого бесплатного аппарата. Впрочем, так было даже удобнее. Халявный телефон висел внутри будки с закрывающейся дверью.
Шеф был какой-то расслабленный и вялый и легко принял предложение привезти интервью со спикером завтра. Под настроение Алексей сумел добиться его согласия на перекройку второй полосы. Светлана Анатольевна поворчала, но была вынуждена согласиться с тем, что рядом с новостью о пикете за разгон Советов должна стоять такая же по размеру новость о митинге в их поддержку.
Разобравшись с текущими вопросами, Алексей перезвонил Игорю. Пробился к нему с трудом, так как в резиденции с ворчащей бабушкой было постоянно занято.
