– Твою мать! – голос Дилана пробивается через гудящие помехи в моей голове.
Я слышу свистящие выстрелы бластера.
Чувствую, как меня куда-то тащат.
На смену оцепенению приходит жар – я будто закипаю изнутри. С трудом подношу руку к глазам, уверенный, что увижу покрасневшую, покрытую волдырями кожу, но она такая же, как обычно.
Дилан уже притащил меня в каюту. Слышу треск разрезаемой ткани и взрыв проклятий: видимо он добрался до раны на ноге, и дела совсем плохи.
Дилан стаскивает ремень и перетягивает моё бедро выше укуса. Нога взрывается болью, и я отключаюсь.
***
Повезло, что в аптечке целый набор блокаторов ядов. Я не до конца уверен в выбранном сочетании, но времени вызванивать медиков не осталось: Кайл потерял сознание, место укуса почернело, и чернота стремительно распространяется по ноге.
Введя несколько ампул, принимаюсь откачивать яд ручной помпой до тех пор, пока вместо вязкой чёрной жидкости из раны не начинает идти чистая кровь. Решив, что опасность миновала, бегу в кабину.
Успеваю стартовать и отправить запрос на медпомощь, как из каюты слышится грохот.
Кайл свалился с койки.
От боли его словно выворачивает наизнанку: тело, выгибаясь, поднимается над полом дугой, руки и ноги сгибаются под немыслимыми углами. Спазмы не прекращаются ни на секунду.
Не зная, чем ещё могу помочь, придерживаю голову Кайла и мысленно перебираю оставшиеся в аптечке препараты, не находя приемлемых сочетаний: спазмолитики могут вступить в реакцию с уже введёнными блокаторами и просто убить его.
Меня охватывает паника, когда на связь наконец-то выходят медики: их прогнозы не внушают особых надежд. Яд ахтуанского скорпиона плохо изучен и совершенно непредсказуем, выживаемость пострадавшего зависит от сочетания множества факторов. Мне остаётся только ждать и пытаться облегчить симптомы интоксикации.
Судороги отступают через час. Кайл, обессилев, обмякает на полу, я перетаскиваю его на койку и быстро ставлю капельницу с физраствором. Флакон успевает лишь ополовиниться, как приходит новая волна.
Кайла трясёт в ознобе. Его губы стремительно синеют, а кожа приобретает голубоватый оттенок. Он сжимается в комок и трясётся, словно схватился за оголённый провод.
Одежду я с него давно срезал, чтобы убедиться в отсутствии других укусов, так что приходится обкладывать парня термопакетами и укрывать всем, что находится под рукой.
Помогает слабо – Кайл стонет от боли и смотреть на это невыносимо.
– Ты не умрёшь здесь… – повторяю, как мантру, стаскивая с себя униформу.
