– Давно я знаком с Корнелием, лет двадцать точно, а то и побольше. Когда-то вместе с ним учился живописи, в студии у Емельяненко. Из меня художник не вышел, а из него – сами знаете, но дружба сохранилась. А поскольку последнее время с ним рядом всегда была Стелла, так и с ней… не то чтобы дружил, нет, но, что называется, приятельствовал. Знаете, Леночка, – тут он положил ногу на ногу и сел вальяжно, развалясь в кресле. – Знаете, я вот не понимаю этого её иммерсивного театра! Это не творчество никакое, нет, сплошная коммерция!
Снигирёв разливался в жалобах на продажность современного искусства, Лена какое-то время терпеливо его слушала, кивая головой в нужных местах. Потом подняла ладонь:
– Я поняла вас. А что об остальных гостях скажете?
Вадим сморщился и подёргал себя за кончик носа.
– Ну, Юра Тороканов – мой кузен. Троюродный брат, если точнее. Приехал он без приглашения, я, если честно, вообще его не слишком жалую. Он городской житель! Как приедет сюда, летом ли, зимой, сразу начинает ныть и жаловаться: дует, душно, холодно, комары… Ну, и чего тогда, спрашивается, заявился?
– Вы задавали ему этот вопрос? – хозяин дома кивнул. – И каково объяснение?
– Да каждый раз разное… И знаете что? – тут Вадим оживился. – Он ведь не так давно стал в Снигирях частым гостем, года два всего. Раньше было калачом не заманить! А тут заинтересовался продажей имения, то покупателя своего предлагал, то вдруг говорил, что и сам бы купил, да может только в рассрочку. В общем, вроде и родня, не прогонишь, но радости от его визитов нет.
– Понятно. А что скажете о Марковых? Их-то вы звали?
– Да-а, это постоянные гости. Володя супругу мою лечил, ну, и подружились давно уже. Хорошие люди, – твёрдо сказал Снигирёв. – Правильные. Конечно, характеры у обоих не сахар, ну, мне их в чай не класть!
И он коротко хохотнул.
– Значит, Марковы как раз были приглашены? – спросила Лена.
– Да. Они у меня бывают часто, и в Москве, и здесь. Тем более, у Володи свой экипаж, можно не зависеть от поездов. Вот и сейчас тоже сами приехали, экипаж в каретном сарае стоит.
– А Левинсоны? Разве у Льва Борисовича не было конфликта с Марковым?
– Ой, да какой там конфликт? – Вадим махнул рукой. – Какой-то тип подал на Володю в суд, якобы, после лечения его жене стало хуже. Володя обратился к Льву Борисовичу, а у того был какой-то большой процесс в Самаре. Или в Саратове? Я, знаете, Саратов больше люблю, он душевнее…
Почти зашипев от злости, Елена любезно улыбнулась и вернула хозяина дома к теме разговора.
